Читать «Всего лишь скрипач» онлайн - страница 176

Дети Люции взяли Кристиана за руки и потащили его на луг, где он сделал им гренадерские шапки из тростинка; еще одну шапку он сплел для их матери и, загнув верхний конец, наполнил ее красивыми полевыми цветами — получился рог изобилия, настолько восхитительный, что Люция повесила его над зеркалом.

Стол был накрыт к обеду, скатерть сверкала белизной, и дети знали, что сегодня их ждет какое-то необыкновенное и очень вкусное блюдо: раз в две недели, когда к ним приходил в гости скрипач, мать всегда стряпала что-то особенное. Дети считали, что скрипач мог бы приходить и каждое воскресенье, ведь идти-то было всего две мили.

С детьми Кристиан сам возвращался в детство и, как послушный ребенок, терпеливо сносил нотации учителя, в которых, однако, было зерно истины.

— Ты разбогател, — говорил учитель. — Наверняка кое-что у тебя и прикоплено. Негоже человеку быть одному; женись, а не то кому достанется твоя кубышка? Уж не сборищу ли святош, которые хотят ввести у нас в стране католичество?

Тут учитель сел на своего конька и начал витийствовать против папы и духовенства упомянутой конфессии.

— Католичество сделало много добра, — возразил Кристиан. — Теперь посеянное им принесло урожай, он питает нас и дает нам силу; во времена варварства только оно охраняло науки и искусства; оно родило прекрасную идею большого человеческого сообщества, оно поставило духовное начало выше грубой силы!

— Но теперь оно выродилось, — не сдавался учитель, — и превратилось в гонителя духа и свободы.

— Я думаю, — сказал Кристиан, — вернее будет рассматривать его как теплицу, которая помогла человечеству пережить суровую зиму средневековья. В монастырях, укрытые за их стенами от грубой силы, которая правила бал в миру, пышно расцветали науки; они развивались в ожидании будущего лета. Теперь лето пришло: для духа и свободы всюду светит солнце, все вокруг цветет и зеленеет гораздо ярче, чем в католической теплице; теперь мы чувствуем, что тепло там искусственное, воздух спертый, а цвет зелени нездоровый; теперь снаружи лучше: все сделало успехи, продвинулось вперед, в теплице же все осталось как прежде, там стало даже меньше благородных деревьев, потому что они теперь растут на воле, под солнцем.

— Опять свару затеяли! — шутливо заметила Люция.

— Он хвалит католичество, — ответил ее муж. — С ним просто сладу нет.

— Я просто хочу, чтобы над всеми верующими, в какую бы церковь они ни ходили, простерлось бы единое покрывало любви, — сказал Кристиан. — Когда-нибудь я сыграю вам католический гимн — слова и музыку я узнал от одного итальянца, у него на родине этот гимн поют на Пасху крестьяне в горах. Он дышит истинным христианством, совсем как наши старые псалмы.

Солнце уже зашло, а детей уложили в постель, когда Кристиан тронулся в обратный путь; в двух милях отсюда ждал его одинокий дом. Был один из тех прекрасных лунных вечеров, которые художник старается запомнить и запечатлеть на холсте, а_л поэт вдохнуть в себя, чтобы его стихи стали красивее и больше трогали бы душу. На Кристиана тоже подействовал аромат красоты, разлитый в этом вечере; в такие минуты он все еще чувствовал, что внутри у него спрятано великое сокровище духа; казалось, стоит только дождаться благоприятного полуночного часа, и он сумеет поднять этот клад — но вдруг все гасло, и оставалась лишь надежда, что время придет в другом мире, мире духов.