Читать «Вундеркинды» онлайн - страница 20

Майкл Чабон

— «Загадки Планкеттсбурга и другие истории», — прочел я название книги. — Когда она вышла?

— Года два назад. Они специализируются на таких вещах.

Я полистал плохо сброшюрованные страницы книги, которую Альберту Ветчу так и не довелось подержать в руках. На обложке были помещены восторженные отзывы неведомых критиков и четкая черно-белая фотография автора: мужчина в очках с зачесанными назад волосами — невзрачное лицо человека, который много лет сопротивлялся собственной судьбе, сидя в маленькой комнате в башне отеля «Макклиланд» один на один с серой пустотой, заполнявшей его повседневную жизнь, со своими страданиями и сомнениями и разрушающим душу и тело недугом, который я называю синдромом полуночника. Но на фотографии ничего этого вы не могли видеть, здесь он выглядел очень спокойным, даже красивым, его волосы были слегка растрепаны — прическа, вполне соответствующая образу ученого, занимающегося творчеством Уильяма Блейка.

— Оставь книгу себе, — сказал Терри. — Думаю, это будет справедливо, учитывая твое близкое знакомство с автором.

— Спасибо, Крабтри. — Я почувствовал внезапный прилив нежности к этому щуплому парню с его кашемировым шарфом и напускным высокомерием. Со временем его надменность утратила столь явный характер наигранности и превратилась в естественную манерность, которая отнюдь не всегда вызывает восторг окружающих. — А что, — усмехнулся я, — может быть, в один прекрасный день ты станешь моим редактором?

— Может быть, — сказал он. — Ты нуждаешься в хорошем редакторе, это уж точно.

Мы улыбнулись друг другу и скрепили наш договор рукопожатием. В следующую секунду у меня за спиной возникла та самая девушка, которую я так старательно избегал последние несколько месяцев, и вылила мне на голову кувшин ледяной воды, утопив не только мою репутацию любимца женщин, но и книгу Августа Ван Зорна; во всяком случае, в моих воспоминаниях гибель книги выглядит именно так.

* * *

Щетки бегали по ветровому стеклу машины, исполняя свой привычный танец, пока мы, припарковавшись на Смитфилд-стрит, покуривали травку и дожидались, когда моя третья жена Эмили покажется в дверях «Бакстер-билдинг» — двадцатиэтажной стеклянной коробки, где она работала составителем объявлений в рекламном агентстве. Главным клиентом «Ричард, Рид и К0» была известная фирма, специализирующаяся на производстве польских колбасок, которые славились своими поражающими воображение размерами, что значительно облегчало задачу составления рекламных слоганов, но одновременно требовало от автора чрезвычайной деликатности в выборе слов и сравнений. Я видел, как через крутящуюся дверь прошла секретарша Эмили — девушка сердито встряхнула не желавший раскрываться зонтик и побежала к автобусной остановке, — затем вышли Сьюзан и Бен, друзья Эмили, за ними показался человек, чье имя вылетело у меня из головы, но я безошибочно узнал в нем Возбужденную Колбасу — роль, которую он исполнял на карнавале, устроенном фирмой на прошлое Рождество. Обитатели «Бакстер-билдинг» появлялись на крыльце и один за другим исчезали в мягкой сероватой дымке раннего вечера — дантисты и ортопеды, бухгалтеры и аудиторы, последним вышел печальный эфиоп, который продавал полудохлые цветы в маленьком киоске в вестибюле здания. Люди бросали взгляд на небо, раскрывали зонты или, просто прикрыв голову газетой, со смехом выскакивали под дождь и торопливо шагали по тротуару в предвкушении развлечений, которые сулил им вечер пятницы, освещенный яркими огнями, слегка подрагивающими в потоках дождя. Но когда пятнадцать минут спустя Эмили так и не вышла, хотя по пятницам она обычно ждала меня на крыльце — по давно заведенной традиции в конце недели я заезжал за ней, и мы отправлялись в какой-нибудь симпатичный ресторанчик, — я вынужден был признать, что неприятность, мысль о которой я старательно гнал от себя в течение всего дня, все же случилась: рано утром, когда я, ничего не подозревая, крепко спал, Эмили ушла от меня. Проснувшись, я обнаружил на кухне прислоненную к кофеварке записку и удручающую пустоту во всех ящиках и шкафах, где хранились ее вещи.