Читать «Америка справа и слева» онлайн - страница 83

Звонок в центральный оффис занял не более двух минут. По-видимому, это был какой-то особый телефон, так как мексиканец набрал на диске не семь цифр, а только три. Он назвал в трубку номер кредитной карточки и стал ждать.

Где-то в оффисе дежурный клерк отстучал этот номер на клавишах электронно-счетной машины, и тут же она ему ответила: «Все в порядке».

— Все в порядке, — сказал клерк в телефонную трубку.

— Все в порядке, — сказал мексиканец, возвращая кредитную карточку Вашингтонцу.

Выдав мексиканцу, четвертак на чай, мы покатили по кривым улочкам Таоса.

Москвич продолжал читать:

«Она уехала в двадцать третьем году из Казани. Муж ее художник Фешин, довольно известный в свое время у нас Он дружил с американцами из «АРА», которые были на Волге, и они устроили ему приглашение в Америку. Он решил остаться здесь навсегда, не возвращаться в Советский Союз. Этому главным образом способствовал успех в делах. Картины продавались, денег появилась куча. Фешин, как истинный русак, жить в большом американском городе не смог, вот и приехал сюда, в Таос…

Наша гостья говорила жадно, хотела наговориться досыта, все время прикидывала руки к своему нервному лицу и повторяла:

— Вот странно говорить в Таосе по-русски с новыми людьми. Скажите, я еще не делаю в русском языке ошибок?

Она говорила очень хорошо, но иногда вдруг запиналась, вспоминала нужное слово. Мы говорили ей:

— Слушайте, зачем вы здесь сидите? Проситесь назад, в Советский Союз.

— Я бы поехала. Но куда мне ехать? Там все новые люди, я никого не знаю. Поздно мне уже начинать новую жизнь.

Она умчалась во тьму на своем старом тяжеловозе».

— Картина ясна, — сказал Вашингтонец. — Пора отправляться на поиски. Здешние художники должны помнить Фешина и его жену.

Мы оставили машину на платной стоянке, и вышли к центральной улице. Здесь стояли одноэтажные дома, слепленные из цветной глины, с плоскими крышами и непомерно большими карнизами. В домах помещались мастерские художников.

Мы наугад открыли одну из дверей и оказались в большой комнате, стены которой были увешаны картинами. У овального окна за мольбертом сидел странный человек. Его ослепительно рыжие волосы, образуя конскую гриву, доставали до лопаток. Тонкая шея странного человека была повязана обычным носовым платком. На нем был старый, потерявший всякий цвет вельветовый камзол. Человек ловко орудовал кистями. При этом он напевал, отбивая босыми пятками такт.

Услышав, что хлопнула дверь и в комнату вошли люди, волосатый художник не оглянулся. Мы приблизились к нему и через его плечо взглянули на мольберт. Картина была религиозного содержания. Как раз теперь художник пририсовывал оранжевые крылья к спине голубого ангела, летящего вокруг бежевой луны с большим букетом неведомых нам, очевидно, райских цветов.

Мы обошли комнату, постояли у картин, почмокали губами, покашляли и, наконец, тронули его за спину:

— Сэр, быть может, вы обратите на нас свое внимание?

— А стоит ли нам мешать друг другу? — спросил художник высоким дребезжащим голоском, продолжая отбивать такт пятками. — Каждый из нас занимается своим делом: я рисую, а вы разглядываете мои работы. К тому же вы вовсе не собираетесь ничего покупать. Ведь, правда? Вот уже скоро год, как никто у меня ничего не покупает.