Читать «Америка справа и слева» онлайн - страница 66

— Кому принадлежала эта земля раньше? Да никому. То есть я хотел сказать — индейцам. Но это все равно, что никому.

Заметив, что мы переглянулись, владелец заправочной станции попытался исправить впечатление от его слов:

— Лично я ничего против краснокожих не имею. Но ведь они, как бы вам сказать, не приспособленные для современной жизни, что ли. Нет у них деловой хватки, торговать не умеют, к конкуренции не приспособлены. Мало кто из них стал бизнесменом. Ну, зачем им эта земля? Какую выгоду они могут извлечь из нее?

Через час мы стояли на смотровой площадке Великого каньона и зачарованно глядели в его бездну. Мы согласны с Ильфом и Петровым: «Зрелище Грэнд-кэньона не имеет себе равного на земле». К описанию его, сделанному талантливыми художниками, нам, репортерам, добавить нечего.

В поселок Камерон мы попали еще засветло. Это тот самый Камерон, где наши писатели мистер Адамс и Бэкки пытались затеять разговор с индейцем, а он им не ответил, показав пальцем на свои губы и сделав рукой отрицательный жест. Тогда здесь стояли два глиняных индейских вигвама, почта, торговый пункт, маленькая гостиница с ресторанчиком, кэмп.

Сейчас здесь по-прежнему четыре домика — почта, длинное деревянное здание фактории, новая гостиница и ресторан. Но индейских вигвамов уже нет. На их месте выросла заправочная станция «Стандард ойл». За поселком матово поблескивал металлический висячий мост, переброшенный через какой-то местный каньончик, по дну которого извивается река Литтл Колорадо. За мостом заново начиналась пустыня, поглотившая резервацию племени навахо.

«Резервация» происходит от глагола «резервировать». За индейцами, бывшими когда-то хозяевами Америки, зарезервированы «выжженные каменистые пустыни, где на сотню миль вокруг не увидишь дерева и ручья, не услышишь птичьего гомона. В те далекие времена, копда «бледнолицые братья» впервые вступили на территорию нынешней Америки, там жили свыше двух миллионов индейцев. Теперь их осталось около шестисот тысяч.

Индейцев уничтожали мечом и огнем, сгоняли штыками с одной земли на другую, пока не загнали в такие районы, где даже сравнение с адом кажется недостаточно сильным. «Часть ада, где все угли уже дотлели» — так сами американцы прозвали эти безжизненные пустыни, навечно «зарезервированные» за индейцами.

Впрочем, слово «навечно» давно утратило свое первоначальное значение применительно к индейцам. Сохранился рассказ рядового 2-го конного полка 2-й конной бригады Джона Бариэта, записанный с его слов.

«Сегодня 11 января 1890 года, — начинается рассказ. — Сегодня мне ровно 80 лет. Я родился в 1810 году в графстве Салливэн, штат Теннесси. Мое детство и юность прошли в лесных скитаниях. Я охотился на оленей, диких кабанов и волков. Иногда неделю за неделей я проводил в полном одиночестве, если не считать моей винтовки, охотничьего лома и топорика…

В лесах я встречал индейцев из племени чероки, охотился вместе с ними, спал у их костров. Я подружился с ними и научился их языку. Они научили меня читать следы на земле, изготовлять хитроумные капканы и устраивать западни.