Читать «А был ли мальчик? Скептический анализ традиционной истории» онлайн - страница 208

И вот теперь, когда путешественник предупрежден, мы вплотную займемся русско-ордынским противостоянием на Куликовом поле и предлагаем на суд читателя несколько версий, из которых он волен свободно выбрать ту, какая более всего придется ему по душе.

Глава 1

Официальная версия

На протяжении всей второй половины XIV в. Московское княжество продолжало усиливаться. В 1359 г. на московский стол садится внук Ивана Калиты Дмитрий Иванович, прозванный впоследствии Донским. Основными соперниками Дмитрия Ивановича в борьбе за великое княжение были суздальско-нижегородский и тверской князья. С запада русским княжествам постоянно угрожали могущественные Литва и Польша, ну а сама Русь продолжала оставаться данником Золотой Орды. К началу 60-х гг. XIV в. суздальско-нижегородский князь признал права Дмитрия Ивановича на великое Владимирское княжение. Конец 60-х и все почти 70-е гг. прошли под знаком противостояния Московского и Тверского княжеств. Причем Москве временами приходилось куда как туго, поскольку тверичи действовали в коалиции с литовцами и смолянами. Литовский князь Ольгерд в союзе с тверским князем Михаилом трижды ходил воевать Москву, и только после неудачного похода 1372 г. признал требование Дмитрия Ивановича о невмешательстве в отношения московского правительства с Тверью. В 1375 г. московские войска обрушиваются на Тверское княжество и добиваются успеха. Тверь принимает ряд условий, выдвинутых Москвой, в частности отказывается от самостоятельного ведения внешней политики.

К концу 70-х гг. XIV в. в Золотой Орде прекращается эпидемия дворцовых переворотов и она достигает временного политического единства под властью темника Мамая. Так, по крайней мере, излагает эти события «Всемирная история» в 10 томах под редакцией Академии наук СССР. Со своей стороны отметим, что официальная доктрина сильно упрощает положение дел. По окончании ордынских усобиц ханом Золотой Орды стал Тохтамыш, а Мамай, как справедливо сказано, был темником и наместником хана в Крыму и причерноморских степях. Другое дело, что он самовольно узурпировал власть, воспользовавшись неразберихой в Сарае, и отложился от Орды, провозгласив себя крымским ханом. Таким образом, на Куликовом поле Дмитрий Иванович столкнулся с обыкновенным сепаратистом, а никак не с легитимным правителем Золотой Орды. Между прочим, Мамай, вероятнее всего, не смог бы претендовать на золотоордынский престол даже в случае полного успеха всех своих начинаний, поскольку не был чингизидом.

Однако продолжим пересказ официальной версии. В 1378 г., за два года до Куликовской битвы, русские войска разгромили на реке Воже татарского мурзу Бегича. Стремясь укрепить пошатнувшуюся власть Золотой Орды над русскими землями, Мамай в 1380 г. начинает поход на Москву, в котором приняли участие не только татары, но и многочисленные наемники из числа народностей Северного Кавказа, а также жители генуэзских колоний в Крыму. (В скобках отметим, что как раз о татарах в хрониках нет ни слова, а вот прочей публики выше крыши.) Заручившись поддержкой литовского князя Ягайло и рязанского князя Олега, заинтересованных в ослаблении Москвы, Мамай начал с ними переговоры о совместных действиях. Когда известие о выступлении ордынцев достигло Москвы, там стали спешно собирать войско. «Всемирная история» пишет об этом так: «На защиту родины поднялись широкие народные массы. Не приняли участия в борьбе с Ордой из-за сепаратистских тенденций своих правителей Рязань, Тверь и Новгород». На самом деле не принявших участия было куда больше, хотя историки классического направления склонны отстаивать версию общерусской мобилизации. Скажем, В. В. Каргалов в книге «Конец ордынского ига», ссылаясь на летописные источники, перечисляет множество князей, пришедших Дмитрию на помощь. Вся беда в том, что летопись приводит имена мелких удельных князьков, которые все как на подбор — вассалы Дмитрия Ивановича. Из владетельных русских князей на помощь не пришел ни один человек, и даже тесть Дмитрия Дмитрий Константинович Нижегородский предпочел остаться в стороне. Потом, правда, подошли четверо литовцев, но русские так и не появились.