Читать «Смерть навылет» онлайн - страница 7

Хм… Сколько раз я это слышала? Я буду любить тебя всю свою жизнь. Обещаю! Я никому тебя не отдам. Обещаю! Мы не станем ссориться. Обещаю! Я не брошу тебя. Обещаю! Не изменю. Обещаю! Не предам. Обещаю! И вот, наконец, нечто новое: пусть и не дамский роман, но вам понравится. Обещаю! Сколько мужских клятв, и все они оказались ложными. Сколько обещаний, но все они лишь призраки истинных чувств. Истина одна — ничего и никому не обещай, даже если очень хочется.

В салоне машины было очень холодно, уходя, я оставила окно приоткрытым. Снег бился в стекло, словно навязчивые воспоминания. Тук-тук, Эфа! Тук-тук.

Прогревая машину, я налила из термоса кофе, закурила и исключительно из женского любопытства открыла первую книжку. Не понравится, верну обратно: благо и магазин под боком. "Вкус хризантемы". Ну, понятно, народ сейчас падок на восточно-японскую экзотику.

"Тише! Я слышу стук твоего сердца. Если ты положишь ладонь мне на лицо, шероховатое от бумаги, типографской краски и отпечатков чужих пальцев, то услышишь ритм моего сердца. Они бьются в унисон. Тише! Все мы вступаем в этот страшный лабиринт смерти и надеемся, что сможем из него выйти без потерь. Без шрамов. Царапин. С улыбкой и надеждой на будущее. Чтобы потом сесть в тени деревьев и выпить зеленого чая с цветками хризантем. У него особый — горький — вкус, дарующий силы. Но почему никто не знает, что вслед за тобой в лабиринт вступает сама смерть. У нее бесшумные лапы, как у кошки. Но если она хочет, то начинает клацать когтями по полу. И тогда ты знаешь, что она идет вслед за тобой, чутко улавливая запах страха.

Влево-вправо-вперед. Так пешка в руках неопытного игрока совершает хаотичные перемещения на доске, помеченной клетками. Так кубик выбрасывает "один" вместо шести, и твои шашки заствают, не в силах пошевелится на лаковой доске. Ты умеешь играть в нарды? Какая досада! Вряд ли тебе пригодятся эти знания теперь.

Итак, ты волен в своих передвижениях, ты даже можешь взять тайм-аут и переждать, укрывшись за следующим поворотом, восстанавливая дыхание и чувство страха, а можешь, повернувшись, встретить ее — лицом к лицу. Последнее — есть знак большого ума и знак такой же, большой, глупости. Самый сильный инстинкт человека — инстинкт самосохранения, и ты сознательно от него отказываешься. Во имя чего? Гордости? Пустых надежд? Или пьяной смелости? Но это твое право, и не мне его судить. Жаль только, что мы больше никогда не выпьем с тобой зеленой чай с цветками белой хризантемы. Тише! Я слышу, как смерть идет за тобой. Берегись!"

Я очнулась только, когда пепел упал на страницу. Инстинктивно взглянула на часы. Надо же: мне показалось, что прошла вся жизнь, а оказалось — четыре минуты. С половиной. Какое резиновое утро. Тянется и тянется скрипящим латексом. Впрочем, это не так уж и плохо. В такие дни успеваешь сделать намного больше.

Машина заурчала, набирая скорость. Мокрый асфальт грозил неприятностями, снег бил в лобовое. Конец января. Новый год. Терпеть не могу это время. До весны далеко, зима же, напротив, лютует, то и дело устраивая испытания для измученного давления. Состояние грогги, помноженное на сезонную депрессию, дает отвратительный результат: раздражение, постоянные мигрени. Может, плюнуть на все и уехать? Благо средства позволяют. Скажем, куда-нибудь в Тунис. Там, говорят, сейчас побеждены все инфекционные болезни, никаких прививок и виз, сел на самолет, и через несколько часов ты в царстве солнца, моря и фруктов. Вот только возвращаться уже не захочется. Или в Грецию? Да-да, хочу в Грецию! В маленький домик на берегу моря, и чтоб никого. Никого?