Читать «Искатель. 1969. Выпуск №5» онлайн - страница 24

Они долго стояли в тени крайних хат, пока не послышалась громкая команда строиться. Чуприна вышел из ночи и молча присоединился к штабу проводника.

— А где… та? — мимоходом поинтересовался Рен, присматриваясь к колонне националистов. Он подал команду: — Кроком руш!

— Домой, наверное, пошла, — равнодушно ответил Чуприна.

— Напрасно. В таких случаях надо, чтобы не оставались в живых.

…Звали ту дивчину Евой. Пройдет время, и она сама скажет Роману: «Люблю!»

Вот так воспитывал Чуприну Рен, приучая к жестокости, к покорности сильным, день за днем вытравляя из души все человеческое.

Но в «науку» батьки Рена жизнь вносила неуловимо, часто неприметные поправки, иногда усиливая, а иногда и ослабляя жестокие уроки проводника.

Так было с Евой, так случилось и тогда, когда родилась у Романа дочка. Через несколько дней после рождения Настуси едва не покатилась с крутых Романовых плеч чубатая голова. «Боевка» Рена подожгла хату бедняка-активиста в глухом селе. Хозяин упал у порога — наткнулся на бандитскую пулю. Выскочила из огня его жена, вынесла маленькую дочурку и заметалась по подворью, окруженному националистами. Чуть поодаль стояли соседи — Рен приказал согнать их, чтобы смотрели, навек запомнили, как в колхоз записываться.

Хата горела ярко.

Женщина страшно голосила, то бросалась на грудь убитому мужу, то закрывала собой дочку.

— Кончайте их! — махнул рукой Рен.

Роман шагнул широко к женщине, выхватил у нее девочку и пошел к людям, толпившимся за тыном.

— Чуприна! — резко крикнул Рен. — Брось байстрюка в огонь!

Проводник потянулся к пистолету.

— Одчепиться! — заорал и Роман, не помня себя от ярости. — Не дам дытыну вбываты!

Пуля пробила ему фуражку. Роман даже не обернулся. Он знал — на двадцать метров Рен сбивает из пистолета влет ворону. И сейчас не промахнулся — пугает.

Он отдал ребенка соседям бедняка-горюна, неторопливо подошел к проводнику.

— Батьку! Колысь вы мене пидибралы на дорози, подарувалы жыття, тепер моя черга — нехай жыве дытынка…

— Ну, якщо просыш…

— Прошу, батько!

— Видите, — повернулся Рен к селянам. — Какие великодушные, чистые хлопцы воюют за вашу свободу!

Проводник из всего умел извлечь выгоду…

«Боевики» потом говорили Роману:

— Любит тебя хозяин. Ни от кого такое бы не стерпел…

А Чуприна, мерявший жизнь лесными бандитскими мерками, долго еще после этого восхищался «великодушием» Рена и служил ему преданно и верно.

«Молодая душа как воск, — говаривал Рен своим помощникам, — лепи из нее что хочешь». Он требовал, чтобы каждый из националистических главарей в соответствии с инструкцией центрального провода лично занимался воспитанием одного-двух юношей: «Воспитывайте из них себе смену!» Далеко вперед загадывал проводник. При этом он обычно ссылался на Романа:

— Кем бы он стал, не попадись мне в руки? Врагом нашим — вот кем!

Чуприна писал «льотки» — листовки, призывал в них вступать в УПА, приобретать «бифоны», восхваляя «подвиги» Яров, Стригунов, Шуров. От подвигов этих пахло мерзко, но сам Рен сказал: «Мы идем к своей цели любым путем. Если победим — никто нас не посмеет осудить, а погибнем — будет нам все равно». Роман ставил в конце листовок «з хаты до хаты, з рук до рук», и казалось ему, что легкокрылыми ласточками разлетаются они по земле. Даже не догадывался, что большинство населения издевается над его высокопарным националистическим бредом, раскуривает листовки на цигарки.