Еще далеко до рассвета,Хоть глаз коли от темноты.Могильным саваном одеты,Томятся шримс хребты,Они и посредине летаСтоят, закованные в льды.Одни лишь туры там гуляютНад крутизною диких скал,Да из ущелья завываетХевсурской речки мутный вал.Вот на окраине селенья,Подъехав, кто-то стукнул в дверь:"Жена, вставай без промедленья,Не время нежиться теперь.За бабью глупость ты отнынеКрестом Хахматским проклята,Ты не чета теперь Апшине,Как месяц солнцу не чета.Прими неистовую Лурджу.Возьми мой панцирь и клинок,Отдай их доблестному мужу,Кто первым вступит на порог.Пусть он, мечом моим владея,Получит даром и коня.Ты слышишь, что сказал тебе я?Зачем не смотришь на меня?Уж не ездок я в чистом поле,Теперь я бедный домосед,И от несчастной этой долиСпасенья мне на свете нет"Прошло три месяца. С постелиБольной Апшина не встает.Забыв про удаль и веселье,Вздыхает он и слезы льет.Он раны сердца удалогоНе залечил, не рассказав,Как лиходея-пустословаСмирил в бою могучий пшав.Во всем признался он общине,Он ничего не утаил,И пред святынею отнынеСмиренно голову склонил.
