Читать «Поэмы» онлайн - страница 79

Стемнело. Плачет лоно вод, Покрылся мраком небосвод. Пора сиять вечерним звездам, Пора росе упасть в траву И мертвым душам наяву Блуждать и плакать над погостом. Вот дэвы из расселин скал Выходят сумрачны и хмуры. Поужинав чем бог послал, Ко сну готовятся хевсуры. "Алуда, съел бы хоть кусок", Алуду молят мать с сестрою. "Не голоден я, видит бог, Не, знаю, что стряслось со мною. Вчера приснилось мне, что я На тризне был, и чье-то тело Лежало тут же, и семья Вокруг покойника сидела. Готовые идти в поход, Хевсуры плакали при входе. Я с ними был и в свой черед Рыдал, как принято в народе. Уж было время выступать, В друг призрак мертвого Муцала Вложил мне в пальцы рукоять Про долговатого кинжала. Стальной кольчугою одет, Стоял кистин со мною рядом, И на груди был виден след, Моим оставленный зарядом. Сухою заткнутый травой, Кровоточил он и дымился, Но как скала стоял герой, И ни единою слезой Взор храбреца не увлажнился. "Алуда, он проговорил, Еще живу я против воли. Ударь кинжалом что есть сил, Чтоб не ходил я к людям боле. Добей меня, чтоб я ушел Из этой жизни безотрадной, Чтоб были люди ваших сел Враждою сыты беспощадной". Я сел за стол едва дыша, Мне оправ даться было нечем. И кто-то дал мне не спеша Похлебки с мясом человечьим. И в ужасе я начал есть, А в миске клокотала пена, И из нее то там, то здесь Торчали руки и колена. "Ешь! — кто-то крикнул надо мной. Что ты дрожишь при виде трупа? Чтоб сытым гость ушел домой, Прибавьте-ка Алуде супа" И снова ел из миски я, Давился чьими-то усами… Измучил этот сон меня, Весь день стоит перед глазами".

4

Порозовели гребни скал, Туман сгустился на отроге. Село проснулось. Засновал Народ досужий по дороге. Витая в небе голубом, Взлетели грифы за добычей, Но как ни бьют они крылом, На небе след не виден птичий. Кто через речку вброд спешит, Поит коня у водопоя? "Вернулся Миндия!" — кричит Народ, приветствуя героя. "О чем узнал на этот раз?" — С расспросом лезут пустомели. "Эх молоды вы! Кровь у вас Еще кипит и бродит в теле. Пока рассудок не в чести И верховодит вами сердце, Готовы голову снести С любого вы единоверца. Однако богатырский нрав Не прихоть вам и не причуда. Поистине Алуда прав, Клянусь я богом, прав Алуда! Не верите? Вот вам рука В бою убитого кистина. Не распускайте ж языка Про тех, чья совесть неповинна". И, приподнявшись на коне, Он руку подает Алуде: "Возьми, прибей ее к стене, Чтоб на нее смотрели люди". "Я сам бы мог ее отсечь, Но мне ненадобна десница. Не подойдет она на меч, На щит она не пригодится. Не выйдешь с нею на покос, Не сделаешь крючок для сена… Напрасно ты ее привез, Итак в крови я по колено. Коль в бога веруешь, молю, Возьми обратно кисть героя, С тех пор как он погиб в бою, Навек лишился я покоя. К чему, хевсуры, вам галдеть? Зачем вам злиться на Алуду? Сражаться буду я, но впредь Бесчестить мертвых я не буду". — "Нет, будешь! С дедовских времен Десницы рубим мы кистинам!" — "Увы, хевсуры, плох закон, Грехом отмеченный старинным!"