Читать «Рабыня Вавилона» онлайн - страница 123
Джулия Стоун
— Стало быть, — медленно произнес судья, — у тебя есть возлюбленная?
Адапу точно окатили ледяной водой.
— Отвечай, ну!
— Н-нет, — он сглотнул всухую.
Песок, мелкие камешки посыпались в пропасть, а там — тьма, небытие, ужас.
— Стало быть, нет?
Адапа молчал.
— Волчонок, — Набу-лишир усмехнулся. — Твоя жена беременна, ты забыл? У тебя нет оснований для развода.
Подул горячий ветер. Терраса, вся золотая от солнца, качнулась. Тело горело внутренним жаром, пульсировал коричневый цветок начинающейся лихорадки. Все от той же жгучей мысли; что он предал Ламассатум, черты лица его мучительно исказились. Адапа извинился и покинул террасу.
Анту-умми написала Уту-ану, что будет ждать его в местечке Шуррупак-эль-Кар, близ Дильбата. Думая о сыне, не заметила пыльной дороги, узких, кривых улочек, мощенных камнем. Отпустила повозку, улицу и до края прошла пешком, закрывая лицо шалью. Хижина пуста. К приезду Анту-умми все подготовлено; Жаровня с углями, чистые циновки. Она сидела, поджав ноги, слушая, как кров шуршит тростником и пальмовыми листьями. Смеркалось. Сумерки как река втекли в хижину.
Шуррупак-эль-Кар затихал. Послышался дробный стук копыт. Замер. Уту-ан отодвинул легкую дверь, вошел.
— Мама, — окликнул тихо.
— Милый, — отозвалась Анту-умми.
— Почему ты не зажжешь лампу?
— Жду тебя. В темноте ощущаешь, как время течет вокруг, словно сонный поток.
Он почувствовал, что она улыбается.
— Я скучал по тебе, очень скучал, мама.
Она его обняла, снова про себя отметив, что он выше нее на голову.
— Прости, что видимся так редко. Но я всегда помню о тебе. Каждую минуту моей жизни ты со мной.
В объятиях Уту-ана она расцветала. Третьего дня в начале четвертого двойного часа ночи служанка провела в ее покои юношу, сына столяра. Тогда, в Борсиппе, она заметила его на рынке. То ли свет так упал, резко выявив глаза и заостренные скулы, или это жест, каким он осторожно поправил локон, выбившийся из-под шапки, или сон, увиденный накануне, но сердце ее вдруг провалилось куда-то, на миг Анту-умми показалось, что перед ней Уту-ан. Она остановилась в тени навеса, где на низких ложах люди отдыхали от полуденного зноя и пили холодную воду и пиво. Юноша не уходил. И тогда она решилась. К нему подошла ее рабыня с кожаным кошельком в руке. Теперь, вспомнив ту жаркую ночь, она тихо рассмеялась.
— Тебе весело? — спросил Уту-ан.
— Я радуюсь, милый! Радуюсь. Я бы не вынесла больше и дня без тебя. Почему все так? Почему мы не можем быть вместе?
— Ты уже знаешь ответ… — он поцеловал ее висок, ухо, шею. Тяжелая серьга Анту-умми царапнула его щеку.
— Ах, родное сердце, — вздохнула она. — Мы преступники. Нас убьют, если узнают.
— Ты боишься?
— Чего? Смерти? Милый, я боюсь только одного, что ты разлюбишь меня, бросишь ради другой.
— Не говори так. Никто не сравнится с тобой.
— Боги накажут нас.
— Нет, ведь они сами дали людям любовь. И одна лишь любовь — величайшая ценность этого мира.
— Ты прав, мой дорогой, моя плоть и кровь. У тебя — мои глаза, моя улыбка мое сердце. Я люблю тебя.
Ответом ей был долгий поцелуй.