Читать «Восемнадцатый год» онлайн - страница 134

– Так что же, господа, – сказал он басом, наполнившим комнату. – Никто не хочет?

– Никто, никто не хочет с тобой играть, и так нам весело, и отстань, успокойся, – скороговоркой, тенорком проговорил тот, у кого было сплющенное лицо. – Ну-ка, Яшенька, подмахни глас седьмый.

Яша у рояля, совсем закинув голову, зажмурясь, положил пальцы на клавиши. Мамонт сказал:

– Не на деньги… Плевал я на ваши деньги…

– Все равно не хотим, не подыгрывайся, Мамонт.

– Я хочу играть на выстрел…

После этого с минуту все молчали. Герой с обострившимся носом провел ладонью по лбу и волосам, поднялся, стал застегивать жилетку.

– Я играю на выстрел.

Комик молча схватил его, навалился восемью пудами, усадил на место.

– Я ставлю мою жизнь, – закричал герой, – у подлеца Мамонта крапленые карты… Наплевать, пусть мечет. Пустите меня…

Но он уж обессилел. Резонер с расширяющимся книзу лицом сказал мягко:

– Ну вот, и вина нет ни капли. Мамонт, это же свинство, голубчик…

Тогда Мамонт Дальский бросил на телефонный столик колоду карт и большой автоматический пистолет. Чеканно-крупное лицо его побледнело от бешенства.

– Отсюда никто не уйдет, – произнес он по буквам. – Мы будем играть, как я хочу… Эти карты не крапленые.

Он сильно потянул воздух широкими ноздрями, нижняя губа его выпятилась. Все поняли, что настала опасная минута. Он оглянул лица сидящих за столом. Яша у рояля одним пальцем заиграл «чижика». Вдруг черные брови у Мамонта поднялись, в непроглядных глазах мелькнуло изумление. Он увидал Дашу. У нее поспешно стало холодеть сердце под этим взглядом. Не шатаясь, он подошел к ней, взял кончики ее пальцев и поднес к запекшимся губам, но не поцеловал, только коснулся.

– Говорите – нет вина… Вино будет…

Он позвонил, продолжая глядеть на Дашу. Вошел татарин-лакей. Развел руками: ни одной бутылки, все выпито, погреб заперт, управляющий ушел. Тогда Мамонт сказал:

– Ступай. – И пошел, как под взглядом тысячи зрителей, к телефону.

Вызвал номер. «Да… Я… Дальский… Послать наряд. „Метрополь“… Я здесь… Экстренно… Да… Четырех довольно…»

Он медленно положил трубку, прислонился во весь рост к стене и сложил на груди руки. Прошло не больше пятнадцати минут. Яша у рояля тихо наигрывал Скрябина. Закружилась голова от этих знакомых звуков, летевших из прошлого. Время исчезло. Серебряная парча на груди Даши поднималась и опускалась, кровь приливала к ушам. Жиров что-то шептал, она не слушала.

Она была взволнована, чувствовала счастье освобождения, легкость юности. Казалось ей – она летела, как оторвавшийся от детской колясочки воздушный шар, – все выше, все головокружительней…

Премьер погладил ее голую руку, пробархатил отечески:

– Не смотрите так нежно на него, моя голубка, ослепнут глазки… В Мамонте несомненно что-то сатанинское…