Читать «100 великих мыслителей» онлайн - страница 647

В 1943 году Лосеву присудили степень доктора филологических наук. Классическая филология оказалась спасительной. Власть перевела Лосева (оставить без работы не решились) в Московский государственный пединститут им. Ленина на открывшееся там классическое отделение, где он мешал как конкурент заведующего кафедрой. Правда, через несколько лет отделение закрыли, и Лосев оказался сначала на кафедре русского языка, а затем на кафедре общего языкознания, где он преподавал древние языки аспирантам, проработав до самой своей кончины.

С 1930 по 1953 годы А. Ф. Лосев не издал ни одного своего труда (перевод из Николая Кузанского не в счет) — издательства боялись печатать рукописи Лосева по античной эстетике и мифологии, обставляя их отрицательными рецензиями, обвиняя в антимарксизме, что граничило с антисоветчиной, грозило новым арестом.

И только после смерти Сталина Лосева начали печатать. В 1998 году в списке трудов Лосева было более 700 наименований, из них более 40 монографий. С 1963 по 1994 год выходило новое лосевское «восьмикнижие» — «История античной эстетики» в 8 томах и 10 книгах. Этот труд явился подлинной историей античной философии, которая вся, по определению ее автора, выразительна, а значит, эстетична. Более того, этот труд дает нам картину античной культуры в единении ее духовных и материальных ценностей.

Лосев официально вернулся в философию, сотрудничая в пятитомной философской энциклопедии (1960–1970), в которой ему принадлежат 100 статей, иные из которых представляют большие глубокие исследования. Выпустил он (тоже впервые в русской науке) «Античную музыкальную эстетику» (1960–1961), не говоря уже о серьезных и объективных статьях, посвященных Рихарду Вагнеру, о котором не принято было говорить положительно (1968 1978).

В 1966 году в серии «Философское наследие» готовился «Платон», издательство устроило совещание по поводу вступительной статьи, написанной Лосевым. Редактор требовал от автора критики «ошибок Платона». «Каких ошибок?» — «Но ведь Платон был идеалист!» Слепой старец ответил: «Ну и что? Умный идеализм ближе к умному материализму, чем глупый материализм, вы знаете, кто это сказал?»

Ссылка на авторитеты порой помогала. В книге о символе Лосев процитировал даже одиозного Митина. Многие удивлялись, но поддержка влиятельного академика была обеспечена. «Я — не великомученик, а боец, мне подавай победу, а не посмертное почитание», — сказал он однажды. И выходил победителем в трудных ситуациях.

В Союз писателей его приняли накануне 90-летия. Вскоре присудили Государственную премию — за многотомную «Историю античной эстетики».

Почему Лосев обратился к античности? Не только потому, что окружающая действительность бездуховна и безнравственна и нам следует вернуться к тому, с чего начинала мировая культура. Нет, Лосев как раз выступал против некритического отношения к древности (как в книге «Эстетика Возрождения» против излишних восторгов по поводу ренессансного рационализма).

Античность — «детство человечества», ее культура слишком телесна, ее мифология примитивна, «относительна». Абсолютная мифология пришла с христианством, на родной земле, в родной культуре искал и находил Лосев свои идеалы. Именно поэтому в конце своей жизни он снова обратился к творчеству Соловьева.