Читать «Полоса точного приземления» онлайн - страница 98

Освоившись в новой для себя обстановке испытательного аэродрома, Кедров быстро почувствовал, что имеет все данные стать здесь далеко не последним. И что начинать нужно именно с этого - показать, что он не только не хуже, но в чем-то и сильнее старожилов. А в том, что он сильнее, Кедров был внутренне убежден. И не только потому, что моложе…

- Бывает комплекс неполноценности, - сказал как-то наблюдательный Нароков. - Но у Кедрова, мне кажется, комплекс сверхполноценности. Тоже не сахар.

Может крупно подвести. Вот так получилось… - И он рассказал, как подобный «комплекс сверхполноценности» подвел на последних соревнованиях одного молодого, одаренного боксера: «Зарвался…». Нароков имел звание судьи всесоюзной категории и в том бою как раз был рефери на ринге.

Разговор о термоизвещателях закончил Литвинов: - С неработающей пожарной сигнализацией можно продолжать полет, если идешь на боевое задание. На войне. И ни в каком другом случае. Так, между прочим, и в инструкции написано.

Кормовой наблюдатель записывал в планшет показания приборов. Впрочем, их было немного. Главная задача кормового наблюдателя, ради которой его, специалиста по авиационным двигателям, и посадили в кабину, расположенную позади оперения, в самом хвосте самолета, была простая: наблюдать за теми частями двигателей, которые из носовых кабин не видны, - выхлопными соплами и задними створками. Сейчас он пребывал в прекрасном, даже несколько повышенном настроении, среди причин которого не на последнем месте находилось то обстоятельство, что он, кажется, начал привыкать к полету в этой странной позиции - задом наперед!

Он был хорошим инженером, этот наблюдатель. Но в полета»х участвовал сравнительно редко. И уж совсем непривычен был к кабине кормового стрелка. Там и болтает побольше. А главное - это положение лицом назад! Даже в пригородной электричке не все пассажиры любят сидеть так. На самолете же, в этой кабине, перед косом только широкое бронестекло, а за ним - убегающая из-под ног пустота!.. Если, конечно, пустота может откуда-то прибегать и куда-то убегать… Короче говоря, в первых полетах по этому заданию кормовой наблюдатель ощущал то, что авиационные медики деликатно называют вестибулярным дискомфортом. Попросту говоря - его слегка мутило. И вот сегодня он, кажется, впервые может сказать себе, что никаких неприятностей не ощущает. Похоже, привык! Мир прекрасен!

Он неторопливо записал все, что требовалось, в планшет. Потом его внимание привлек выплывший из-под крыла слева («То есть это от меня слева, а по ходу полета это справа», - мысленно поправился он) город на берегу реки. В этом городе он бывал, а потому начал с интересом разыскивать и находящийся где-то в центре - вот он! - старинный собор, и разветвленные пути железнодорожной станции, и белевшую пролысину городского стадиона, и городской театр, построенный в двадцатых годах в удивительном стиле, названия которого наблюдатель не знал («Кубизм, что ли…»).