Читать «Завещание поручика Зайончковского» онлайн - страница 145

– Через двое суток с небольшим рассчитываем быть в столице. Генерал-лейтенант нас ждет, – веско сказал Леша.

И Женя покинула зал суда вместе с Игорем Заводиловым.

Глава 63-я, последняя

Они сидели за столиком друг против друга

Играла музыка, но, в отличие от всех почти московских кафе, очень тихая и не противная.

Они сидели и молчали. Перед обоими были бокалы со свежевыжатым соком. Женя потихоньку тянула сок через соломинку. А Игорь Заводилов грел зачем-то бокал в обеих руках, не зная с чего начать.

И вдруг неожиданно для себя начал, как говорили древние римляне – in medias res, – то есть с самой сути.

Возрастная преграда, стоявшая между ними, исчезла. Он, во всяком случае, перестал ее чувствовать.

– Моя жизнь в значительной степени разрушена. Самое страшное, что может случиться с человеком, со мной уже случилось. Я потерял двух дочерей. Одну я нашел очень поздно, но полюбил ее, она стала близким мне человеком. Ее убили. Я был уверен, что убийца – ваш старший товарищ. Способствовал тому, чтобы ему вынесли самый суровый приговор. Мне важно, чтобы вы поняли, – способствовал только потому, что абсолютно не сомневался в том, что убийца моей дочери – он.

А вы не поверили суду. Вы верили этому человеку. Нашли доказательства его невиновности. Потом нашли настоящих убийц. Главной из них оказалась другая моя дочь. Она жива. Но все-таки я ее потерял. Не тогда, когда ее вина стала известна вам и следователям. Раньше.

Игорь Петрович замолчал.

Женя вообще не понимала, как он находит в себе силы говорить. Первый раз в жизни увидев этого человека на суде, она почему-то сейчас не только понимала его, но всей душой чувствовала его состояние. И сочувствовала.

По-видимому, и он каким-то образом понял, что она наделена этим бесценным даром – чувствовать и понимать другого человека. Потому и сидел сейчас напротив нее и говорил то, что не стал бы говорить никому другому.

– Как все это получилось, я не знаю. Но догадываюсь. Я был занят своим делом, то есть в конечном счете – добыванием денег. Сначала – не очень больших. Потом – все больших и больших. И опять – мне казалось, что в общем-то я делаю это для нее, своей дочери. Об Анжелике я тогда еще ничего почти не знал.

Игорь отхлебнул соку – вынув соломинку, прямо из бокала.

– Но это, конечно, был самообман. Виктория росла практически без моего участия. Мой вклад в ее жизнь был денежный. Это была огромная ошибка. Ее повторяют многие мои товарищи. Не все – но многие. Никакие няни, бонны, дорогие гувернантки не заменят этического вклада отца в характер ребенка, в его душу. Никакие!..

Заводилов махнул официанту – тот подскочил мгновенно.

– Хотите чего-нибудь сладкого? – обратился Игорь Петрович к Жене.

Она замотала головой.

– А кофе?

Нет, и кофе она не хотела. У нее уже стоял ком в горле от его медленного рассказа о себе. И она могла только маленькими глотками тянуть сок.

– Двойной эспрессо!

Официант испарился. Игорь Петрович продолжал медленно говорить.

– В последнее время я очень много думал. Да. Очень. Я, наверное, во всю свою жизнь столько не думал. Не о работе, а о других совсем вещах. О своей жизни. О том, как мне жить дальше. О том, в сущности, – жить ли вообще. Имею ли я право продолжать жить. После того, как я загубил, если называть вещи своими именами, две юных жизни.