Читать «Записки школьницы» онлайн - страница 47

— Не связывайся! Она ещё разревётся!

Но я никак не могла успокоиться. Больше всего меня возмутило то, что она сказала: «У вас актуальная работа!» Это же специально для колхозных ребят ввернула она слово «актуально», чтобы показать, какая она развитая и что говорит совсем не так, как все, а на своём особенном языке.

Я нарочно наступила ей на ногу, а когда она взвизгнула, я сделала удивлённое лицо и сказала вежливо:

— Ах, извиняюсь!

Тем временем колхозный Васёк подвёл нас к новенькому домику-клетке и остановился.

— Вот! — сказал Васёк. — Это тип, так тип!

И он начал рассказывать удивительную историю о самом удивительном лисе колхозного Лисебурга.

За густой тёмной сеткой сидел огромный, не похожий на других, удивительный лис, и весь он как будто светился.

Его пышная шкура блестела серебром. А эту, не виданную ещё нами окраску оттеняли его чёрные лапы. Лис походил на седого принца в чёрных перчатках. Он смотрел так гордо, что я бы не очень удивилась, если бы он сказал: «Так что же вы от меня хотите? Какие у вас просьбы? Выкладывайте, да побыстрее. Я приглашён в королевский дворец. Разве не видите, что я уже надел перчатки? Мне давно пора ехать. Что там у вас? Говорите покороче!»

Васёк сказал:

— Это — Катькин сын. Приёмный. Зовут его Малыш. Ну, как живёшь, Малыш?

Лис вздохнул, облизнулся.

— Скучает! — сказал Васёк.

— Ой, какой седой! — затрещала Лийка. — Наверное, это самый старый Рейнеке-Лис. Он предок всех, да?

— Ничего не предок, — сказал Васёк. — Это самый молодой лис.

— Ах, понимаю, — закатила Лийка глаза. — У него были сильные переживания. Бедняжка!

— Что было, то было, — кивнул Васёк. — Пережил он много. Верно! — И рассказал нам историю удивительного детства серебристого Малыша, сына Жучки Второй.

Когда Малыш родился, он почему-то не понравился своей лисице-маме. А не понравился, быть может, потому, что был белоснежным. Совсем не похожим на других лисят. Вот его мама и подумала, наверное, что Малыш и не лисёнок вовсе, а какой-нибудь другой зверушка. Может, зайчонок, а может, волчонок. Неизвестно. Она смотрела на него с удивлением, а когда Малыш запищал и пополз к ней, чтобы познакомиться, лисица-мама отшвырнула его прочь. Малыш был такой крошечный и такой ещё глупый, что никак не мог понять, почему же он не понравился своей маме. Он пищал, плакал по-своему, по-лисьему, ползал неуклюже по клетке и всё время просил, чтобы мама накормила его. А Жучка Вторая только рычала на Малыша:

— Иди прочь! Не буду кормить такого урода!

Она переходила из одного угла клетки в другой, а когда Малыш надоел ей, Жучка Вторая схватила его зубами и засновала по клетке взад — вперёд, отыскивая щёлочку, чтобы выкинуть Малыша вон. Малыш беспомощно перебирал лапками, скулил жалобно. Он же ведь не понимал, за что на него сердится лисица-мама. Ну разве виноват он, что родился беленьким?

К счастью Малыша, на лисью ферму пришли в это время колхозные ребята. И когда они увидели, как плохо обращается Жучка Вторая со своим сыном, ребята пожалели Малыша. Они вытащили его из клетки и отнесли на воспитание к ангорской кошке Катьке. А у неё и своих котят было семь штук. И серых, и жёлтых, и дымчатых. Но Катька была добрая кошка. Она понюхала беленького Малыша, лизнула его языком и стала кормить, чтобы он не плакал.