Читать «Яблоко. Рассказы о людях из «Багрового лепестка»» онлайн - страница 5

Конфетка отрезает кусок цыплячьей грудки, потом еще один — от ножки — и выкладывает их, точно подачку благотворительной кухни, на чистую тарелку вместе с картошкой и морковью. А следом добавляет полную столовую ложку особой, сочиненной пекарем приправы и соскребает со дна миски немного мясного сока.

— Ну вот, — негромко произносит она, вручая тарелку Кристоферу. — Веселого Рождества.

Лицо мальчика, принимающего от нее еду, сохраняет выражение непроницаемое, с таким же видом он мог бы принять и груду требующего стирки белья. Но все же, Кристофер присаживается на скамеечку для ног и прилаживает тарелку себе на колени. И начинает — пальцами — перебрасывать еду в рот.

Конфетка тоже угощается вместе с ним. Цыпленок слегка отдает бараниной, похоже, в общей печи провели бок о бок какое-то время два совсем разных животных. Ну да и ладно, все равно вкусно.

— Надо было купить какого-нибудь питья, — бормочет она. У кровати стоит полбутылки оставшегося со вчерашней ночи красного вина, однако для ребенка, привыкшего к жиденькому, разведенному пиву, оно слишком крепко.

— Дак мне ничё и не нужно, — говорит Кристофер, отправляя в рот ломтик жареной картошки.

— У меня для тебя и открытка есть, — говорит Конфетка и предъявляет ее. Она понимает, что пальцы мальчика заняты, да и сальноваты, и потому показывает, как действует ангел, подергивая за бумажный язычок своими. Кристофер расплывается в улыбке. Конфетка и не помнит, чтобы он хоть раз улыбался при ней.

Снаружи, на улице, начинает немелодично петь женщина. На этот раз не «Двенадцать рождественских дней», в пении ее вообще ничего праздничного не ощущается. Нет, эта достойная женщина, используя немалую силу своих легких и пытаясь пробиться сквозь стены и окна Дома миссис Кастауэй, ревет:

Для вас блаженным утром сим Без плотского зачатья Святой Младенец был рожден И стал Господь дитятей.

Кристофер улыбается все шире. Его сейчас и узнать-то трудно — с этими глубокими складочками на щеках, мерцающими глазами и испачканным темной подливой носом.

— Глоток вина, — говорит Конфетка, вручая ему бутылку. — Только много не пей, от него язык сереет.

Кристофер отхлебывает из бутылки. Вы только не ужасайтесь, спиртное он употребляет едва ли не от рождения, а вино в этих местах чище, чем вода.

Всего лишь ясли, не дворец, Грязь хлева вместо колыбели, Но над главой Его святой Звезды лучи горели.