Читать «Прости меня...Фантастическая поэма» онлайн - страница 154

Я не могу без всего того, к чему я привык, без всех тех, к кому я привык.

Нет, все не просто.

Мы пили кофе.

— Признаюсь откровенно, — сказал он, — я думал, никогда не будет раскрыто преступление века. И вот… Я поражен.

— Вы сами убедились, как много было действующих лиц в преступлении. При таком количестве тайну сохранить почти невозможно. Рано или поздно…

— Есть преступления, которые не стали понятными до конца даже через добрую сотню лет! Вы слышали о том, что президента Линкольна убил актер Джон Бут?

— В школе.

— Позвольте, в театре.

— Я узнал об этом в школе.

— Ах да… Ну вот, застрелил и убежал. Сто лет назад. Очень давно. Сто лет назад, а нам и теперь не все понятно. Почему цензура, например, в течение первых пяти часов по неизвестным причинам заставляла выкидывать из газетных сообщений фамилию преступника? Это, конечно, было ему на руку… В Вашингтоне сразу прекратили работу все телеграфные линии. Для передачи специальных сообщений, связанных с розысками Бута, предназначалась только линия военного министерства. Но линия та вдруг испортилась.

— Опять заговор?

— Не знаю. Только и там несуразности. В учебниках истории сказано, что Бута, в конце концов, застрелили, но есть основания думать иначе. Он умер много лет спустя.

— Ну и что?

— Не могли бы вы открыть нам эту историческую тайну? Был заговор или нет?

Он засмеялся раскатисто, весьма довольный своей шуткой.

Я тоже смеялся.

— Тебе не смешно, я понимаю, — сказал я в окно. — суди меня как хочешь. Но послушай, ведь я в самом деле не знаю, как быть… во всяком случае, пока со мной аппарат. Вы молчите, значит, я прав? Или нет? Я до сих пор не ошибался? Не знаю… Разве тебе не нужно все, что я здесь открыл? И открою? В мое оправдание… Можно ли было иначе? Ты не понимаешь меня?.. Другие когда-нибудь поймут и простят. Мы все из одной колыбели, как говорил один… Я виноват. Почему я так сделал? Пойми, фотографии для него настолько реальны. Он может подумать любое, гадать самое несуразное, только не это. Расскажу — не поверит. Он человек. Для него это за гранью разумного. Никаких объяснений от меня тут никто не получит. Никто, поверь мне. Я готов погибнуть. Готов, ради всего сделанного. Поверь… Так и передай всем… Я помог им распутать самую сложную тайну. А ведь она была до сих пор так сложна, так нелогична, так несуразна до абсурда, большая, никем не придуманная тайна века, более несуразная, чем самый закрученный детектив. Так пускай в ней появится новая нелогичность, новая сложность… Я сам хожу как во сне. Только в моей грустной повести куда больше логики, чем в этой американской трагедии.

Ты скажешь: я не все могу объяснить. Но разве это главное? Ведь не хочешь ты, чтобы я изложил тебе эдакий детектив и, как принято, объяснил все от буквы до буквы. Ругай меня как можешь за мою нелогичность, но я не географ, не политик-обозреватель, не турист, глотающий все, что плохо видит. Я не составитель справочников, я… Верь мне… До свиданья… Береги маму, что бы ни случилось.