Читать «В черных песках» онлайн - страница 32

Как только возвращается отряд в Андижан, Чары каждый вечер приходит к санитарной теплушке. Они сидят и подолгу смотрят друг на друга.

— Ну что молчишь?! — бойко спрашивает она. А он молчит и не знает, что ей сказать…

На вокзале, в буфете, работает Машенька, смешливая, курносая и задиристая. Она густо красит брови и при встречах с командирами томно щурит глаза. Проходя как-то ночью мимо сложенных штабелями бревен, Чары услышал глубокий вздох. При ярком свете ферганской луны он увидел за бревнами Машеньку. Рядом сидел здоровенный парень, командир взвода из расквартированного в Андижане Казанского полка, тискал ее… Чары круто повернулся и пошел к своему вагону. До него долетел сзади возбужденный, счастливый смех женщины…

Всю ночь не мог заснуть Чары. На следующий вечер он пошел, как всегда, к санитарной теплушке, где столько дней провел между жизнью и смертью.

Он долго смотрел на полураскрытую дверь теплушки и вздрогнул, когда в ней появилась сестра. Она спрыгнула к нему на полотно дороги.

— Что же ты молчишь?! — спросила она.

— Аня!.. — сказал он тихо.

Она широко открыла глаза. Он впервые назвал ее по имени.

Кофточка на ней была точно такая же, как у буфетчицы Машеньки… Он неожиданно протянул руку и тронул ее грудь. Она, оторопев, смотрела на него…

И вдруг он почувствовал сильный толчок и резкий удар по лицу.

— Ты!.. Ты! — всхлипывала она; потом, расплакавшись навзрыд, бросилась в вагон. В соседних теплушках послышались голоса.

Чары повернулся и, пошатываясь, пошел от вокзала по пыльной андижанской улице.

Густо задымив, бронепоезд "Роза Люксембург" начал набирать скорость. Особый отряд вместе с другими частями рассыпался по степи…

Все было закончено в несколько дней. Бухарский эмират рухнул, как старый, подточенный временем дувал. Кто куда разбежались гвардейские офицеры в высоких белых тюрбанах, заплывшие салом чиновники, изнеженные и сварливые эмирские жены.

Когда атаковали дворцовые укрепления. Чары зацепило левую руку. Пуля пробила мякоть чуть выше локтя. Телешов туго обмотал ему рану бинтом, а сверху — разорванной на полосы гимнастеркой.

Группа особистов стояла у ограды дворца. Курили, смеялись, делились впечатлениями боя. Мимо галопом проносились повозки армейского обоза. Одна из них на минуту задержалась. С нее соскочила сестра милосердия и побежала к особистам.

— Кто… как ранен?! — спросила она, тяжело дыша. Увидев сидящего на краю арыка Чары, сестра бросилась к нему.

— В руку? А мне сказали…

И, не договорив, принялась разматывать телешовскую повязку. Осмотрев рану, она совсем успокоилась, ловко наложила новую повязку и повесила ему руку на перевязь.