Читать «Камикадзе. Пилоты-смертники» онлайн - страница 42

Таким образом, линкоры типа «Ямато» себя не проявили. Они стали дорогими «игрушками», доставлявшими массу хлопот. Их никак не могли эффективно использовать. Более того, они представляли собой настоящую обузу: при каждом выходе в море приходилось принимать усиленные меры по их охране.

Долгое время, еще с 30-х годов, преследовала японских империалистов навязчивая идея атаковать Пёрл-Харбор — американскую «занозу» в Тихом океане. Поскольку различного рода противоречия между США, владевшими значительными территориями в Юго-Восточной Азии, и Японией постепенно возрастали, вполне естественно, что к ней все чаще и чаще возвращалась японская военщина. Пережившие войну японские адмиралы в развязывании войны с Америкой винят лишь одного человека — командующего Объединенным флотом адмирала Ямамото Исороку. Не премьер-министра и не военного министра, а всего лишь командующего одним из родов войск!

С этим невысоким щуплым человеком, одетым всегда в безукоризненный белоснежный мундир, в предвоенной Японии не мог по популярности сравниться ни один человек. Лысая голова, покрытая шрамами, и отсутствующие на левой руке два пальца свидетельствовали о том, что это был человек-легенда, живой герой великого Цусимского сражения, о котором в Японии знал каждый.

Бывший военно-морской атташе в Вашингтоне, он свободно говорил по-английски, увлекался различными карточными играми, был чемпионом Императорского флота по игре в го.

Американцы оценивали его как "исключительно способного, энергичного и сообразительного человека". В конце 30-х годов он занимал пост заместителя морского министра и прикладывал невероятные усилия, чтобы надлежащим образом подготовить Японию к войне. Он хорошо понимал роль и значение авианосцев и авиации в будущей войне на море. Именно ему была обязана Япония тем, что создала к началу Тихоокеанской войны самый мощный авианесущий флот в мире. Это была революция в военном деле, которую США оценили лишь после Пёрл-Харбора.

Однако создание такого флота дорого стоило Ямамото — он нажил себе много врагов. Сторонники линкоров не простили ему своего частичного поражения, а рвавшиеся к немедленной войне экстремисты открыто угрожали расправой.

"Отдать жизнь за своего повелителя и страну, — писал он с горечью в своем дневнике, — самое страстное желание военного человека: не имеет значения, где он отдаст ее — на фронте или далеко от него. Умереть доблестно и со славой в гуще сражения легко, а кто знает, насколько тяжело умереть за свои убеждения вопреки всеобщему осуждению?…Все, что случается, — есть далеко простирающаяся имперская политика. Слава или стыд, смерть или жизнь — все это не важно. Как сказал Конфуций: "Кто-то может размельчить киноварь , но не может извлечь ее цвет. Кто-то может сжечь ароматную траву, но не может извлечь ее аромат". Они могут уничтожить мое тело, но не могут забрать мою волю".