Читать «Собрание сочинений, том 17» онлайн - страница 73
Фридрих Энгельс
Мак-Магону при таких обстоятельствах оставалось лишь одно из двух: либо капитуляция, либо стремительное продвижение через бельгийскую территорию. Разбитая армия, запертая в Седане и вокруг него, то есть в лучшем случае на участке не большем, чем требуется для расположения лагерем, не сможет удержаться; и даже если бы она была в состоянии обеспечить за собой коммуникации с Мезьером, который находится приблизительно в 10 милях к западу, то она все же была бы окружена на очень ограниченной полосе территории и неспособна устоять. Таким образом, Мак-Магон, который не в состоянии пробиться через расположение противника, должен либо перейти на бельгийскую территорию, либо сдаться. Случилось так, что Мак-Магон, обессиленный от ран, был избавлен от мучительного решения. Сделать заявление о сдаче французской армии выпало на долю генерала де Вимпфена. Сведения о решительном отпоре, оказанном Базену при его попытках вырваться из Меца, если эти сведения достигли Мак-Магона, по всей вероятности, должны были ускорить этот заключительный акт. Немцы предвидели намерение Базена и были готовы дать ему отпор во всех пунктах. Не только Штейнмец, но и принц Фридрих-Карл (это видно из упоминания о 1-м и 9-м корпусах) был настороже, а тщательно подготовленная сеть окопов еще более усилила барьер, окружающий Мец.
ЗАМЕТКИ О ВОЙНЕ. — XVI
Капитуляция Седана решает судьбу последней полевой французской армии. Она решает в то же время судьбу Меца и армии Базена; об освобождении этой армии теперь не может быть и речи; ей также придется капитулировать, быть может, на этой неделе, и, почти наверное, не позже следующей.
Остается еще огромный укрепленный лагерь — Париж, последняя надежда Франции. Укрепления Парижа образуют самый большой комплекс фортификационных сооружений из всех когда-либо построенных, но они еще ни разу не подвергались испытанию, и поэтому мнения об их достоинствах не только расходятся, но даже совершенно противоречат друг другу. Рассмотрев относящиеся к этому действительные факты, мы будем иметь прочную основу для своих выводов.
Монталамбер, французский кавалерийский офицер, но в то же время военный инженер выдающегося и, возможно, не имеющего себе равного дарования, первым предложил и разработал во второй половине XVIII столетия план окружения крепостей отдельными фортами на таком расстоянии, чтобы защитить саму крепость от бомбардировки. До него внешние укрепления — цитадели, люнеты и т. д. — были в большей или меньшей степени связаны с крепостной оградой или валом крепости и вряд ли когда-нибудь находились дальше от них, чем подошва гласиса. Он предложил создать достаточно большие и сильные форты, способные самостоятельно выдерживать осаду и удаленные от крепостных валов города на 600— 1200 ярдов и даже более. Во Франции к этой новой теории в течение многих лет относились презрительно, между тем как в Германии, где после 1815 г. нужно было укрепить линию Рейна, она нашла ревностных последователей. Кёльн, Кобленц, Майнц и позже Ульм, Раш-татт и Гермерсгейм были окружены отдельными фортами. При этом предложения Монта-ламбера были несколько
