Читать «Заговор графа Милорадовича» онлайн - страница 203

Но, получив его директиву, Д.В.Голицын 15 декабря затеял дискуссию, не желая, как мы рассказывали выше, портить отношения с самим графом Г.И.Чернышевым, также находившимся в Тагине. Лишь получив вести о происшедшем 14 декабря, Голицын решился на арест Н.М.Муравьева. Но и тут был совершен чрезвычайно любопытный реверанс: сначала Тагино навестил самолично орловский губернатор, подчиненный Д.В.Голицыну, чтобы поведать обитателям о трагических событиях в столице, и лишь на следующий день или даже через день за Муравьевым явился жандармский офицер.

Понятно, что после такого предупреждения Никите Муравьеву нужно было бы быть клиническим идиотом, чтобы не уничтожить собственноручно все компрометирующие бумаги, если они еще оставались — что, отметим, нисколько не объясняет мотивы более раннего истребления таковых в предшествующих местах его пребывания.

Еще через два дня в Тагине был произведен арест З.Г.Чернышева.

Как видим, Милорадович сработал весьма оперативно, а все возникшие потом задержки произошли не по вине уже погибшего петербургского генерал-губернатора.

Тем более выразительны меры, предпринятые Милорадовичем в отношении Свистунова.

Корнет Кавалергардского полка П.Н.Свистунов после отбытия из Петербурга Вадковского числился лидером филиала «Южного общества» в столице — сборища самых решительных экстремистов. Но в декабре 1825 года Свистунов и его товарищи (среди них — юный князь А.А.Суворов, внук великого Суворова, один из заглавных наших героев эпохи уже 1860-х годов), приняв участие в прениях заговорщиков, поменялись ролями с коллегами из «Северного общества» и проявили исключительно скептическое отношение к происходящему — на этом довольно странном политическом кульбите мы остановимся чуть ниже. Странность же заключается в том, что подобное кардинальное изменение мнений произошло не с одним человеком или двумя-тремя, а с целым десятком достаточно независимых личностей, хотя и очень молодых, пошедших на прямое противоречие с более взрослыми и авторитетными заговорщиками.

Так или иначе, если бы Милорадович действительно хотел арестовать Свистунова 12 декабря, как обещал это сделать Николаю Павловичу и А.Н.Голицыну, то ничто этому не могло помешать.

Согласно официальным версиям, изложенным в описаниях восстания декабристов, когда совсем запахло жареным, Свистунов будто бы выпросил у начальства служебную командировку и выехал из Петербурга прямо накануне 14 декабря. Эта сказка не выдерживает проверки фактами!

Николай Павлович сообщение о Свистунове получил, напомним, в 6 часов утра 12 декабря. Допустим, что Милорадович и Голицын ознакомились с этим спешным делом двумя-тремя часами позже — не может же быть позднее: ведь они заведомо находился в маленьком тогда Петербурге, а их секретари и адъютанты всегда должны были иметь возможность срочно вызывать их во дворец!

Сколько требуется затем времени, чтобы узнать, где именно служит Свистунов (если этого не знал Милорадович, знакомый практически со всеми гвардейскими офицерами!), связаться с его начальством и выяснить факт свежей командировки? Совершенно очевидно, что немного — ничуть не более того, чем выяснить, где же находятся Никита Муравьев и Захар Чернышев. И это как бы подтверждается воспоминаниями Николая.