Читать «Трагедия России. Цареубийство 1 марта 1881 г.» онлайн - страница 342

В конторе, в Петербурге, оставались Тихомиров, Квятковский, Зунделевич и Ошанина.

Предполагалось оставить и Фигнер, но она расплакалась и упросила послать ее «на дело». Ее отпустили в Одессу. В московскую группу вошла и Перовская. Совместно с Л.Н. Гартманом с подложными документами на имя Сухоруковых они изображали супружескую пару, поселившуюся на окраине Москвы у путей неподалеку от Курского вокзала.

Все три попытки покушения сопровождались случайностями, весьма маловероятными сами по себе, а в совместном сочетании превращающими события осени 1879 в полную фантастику.

Начнем с Одессы.

Прибывшая в Одессу Вера Фигнер лихо решила все исходные проблемы: «Для устройства взрыва под полотном железной дороги нужно было иметь постоянный близкий доступ к нему, и мы тщетно придумывали способы для этого. Однако, мне удалось устроить это, достав для М. Фроленко место сторожа на 11-й версте от Одессы близ Гнилякова. В железнодорожной будке он поселился вместе с Т. Лебедевой, которая при проезде поездов с флагом заменяла его. Случаю было угодно, что для получения этого места я обратилась ни более, ни менее, как к зятю одесского генерал-губернатора, страшного Тотлебена — Унгерн-фон-Штернбергу. Под видом домовладелицы г. Одессы я явилась к нему на гауптвахту, где он отбывал наказание за серьезную железнодорожную катастрофу. Я сказала ему, что жена моего дворника страдает туберкулезом и, чтоб дать ей возможность жить вне города, я прошу устроить ее мужа где-нибудь на станции железной дороги; Штернберг дал мне записку к начальнику станции в Одессе. Тот, прочитав записку, без всяких расспросов сказал: пришлите «вашего человека». Так просто и легко устроилось это дело, очень затруднявшее нас.

Мину Фроленко заложил, но употребить ее не пришлось — на Одессу царь не поехал» — бойтесь данайцев дары приносящих, а так же и чиновников, тесно связанных с полицией.

Бог с ним, с царем, на Одессу не поехавшим. Гораздо важнее оказалось то, что бдительные стражи порядка не могли не заинтересоваться экзотичным устройством на работу, совершенным мнимой одесской домовладелицей. Что она мнимая — это, согласитесь, было легко установить, равно как и то, что Фроленко дворником никогда не служил, да и Татьяна Ивановна Лебедева нисколько не походила на сторожиху: «заходил к нам мастер с двумя служащими — они развозили жалованье по сторожкам. /…/ У нее были чудные, черные глаза — глаза ласточки-касатки — и черные вьющиеся волосы: она напоминала Татьяну Пушкина в «Евгении Онегине». Пришедшие, увидав ее, остановились в недоумении: милое лицо, умные глаза, необыкновенно маленькие руки в белесоватых пятнах (результат тюремного сиденья) — все это их поразило и говорило им, что перед ними не сторожиха, а просто барышня, и они, задав один-два вопроса насчет рук, поспешили уйти».

Некоторое время должно было пройти для того, чтобы из разосланных из Одессы ориентировок в Харькове узнали, куда скрылся потихоньку ими разыскиваемый пропавший Фроленко — и на этом, едва начавшись, завершилась его попытка обретения независимости. Результаты сразу проявились.