Читать «Происхождение и юные годы Адольфа Гитлера» онлайн - страница 68

Так или иначе, но суммы, фигурирующие теперь в бюджетах семейств и Шикльгруберов, и Пфайзингеров (которые затем исчезают из семейной хроники родственников Гитлера) весьма впечатляют: на тысячу и на три тысячи гульденов можно было бы приобрести по нескольку домов или целые стада в сотни коров или в тысячи свиней, если бы все это было кому-нибудь нужно!

Существенная подробность: в договоре о купле-продаже 1817 года оговаривается: «предоставлять обоим продавцам [т. е. Иоганнесу и Терезии Шиккельгруберам] на весь срок их жизни бесплатное жилье в созранившемся при постройке нового дома помещении».

Следующий акт: 25 ноября 1821 года умирает Терезия Шиккельгрубер, урожденная Пфайзингер, жена Иоганнеса и мать Йозефа и Марии Анны Шикльгруберов. После ее смерти делится наследство, из которого 74 гульдена с какими-то копейками (кройцерами) достаются Марии Анне: не ахти какая сумма (стоимость всего-то шести или семи коров!), но тоже кое-что. Деньги почему-то не вручаются наследнице, а откладываются в «Сиротскую кассу» под 5 % в год, хотя Марии Анне в это время уже не мало лет — 26 с хвостиком.

И вот где-то в это время происходит какой-то бесшумный взрыв.

Етцингер пишет: «Впоследствии с имением Шикльгруберов, очевидно, что-то произошло. Создается впечатление, что Йозеф не жил в этом доме… О Йозефе Шикльгрубере не удалось найти… никаких последующих записей: ни о его женитьбе, ни о детях, ни о смерти» — вот так-то!

Мазер, однако, почему-то заявляет, что это предположение Етцингера — «явно противоречащее фактам». Возразим: оно могло бы противоречить фактам, если бы Мазер или кто-либо другой привел бесспорные сведения, что Йозеф жил в этом доме, или привел бы дату его женитьбы (если она имела место), рождения его детей (если они были) или хотя бы его смерти — вот она-то точно состоялась! Но ведь этих данных никто не приводит!

Здесь, похоже, Мазер по непонятной причине проявляет явную халатность или недобросовестность, не поняв и недооценив сущности происшедшей коллизии, хотя ниже мы отметим, что он признавал факт бездетности Йозефа Шикльгрубера.

Последний бесследно исчезает навсегда, его сестра тоже бесследно исчезает, но лет эдак на пятнадцать — и все это происходит в стране, в которой существовала, повторяем, сплошная прописочная система!

Мало того, исчезает и усадьба, оцененная в 1817 году в три тысячи гульденов!

О Йозефе Шикльгрубере, бывшим владельцем этой усадьбы с 1817 года, повторяем, ничего последующего не известно.

Усадьба заведомо не вернулась к его отцу — Мазер о нем пишет: Иоганнес Шиккельгрубер «в то время, как его дочь рожала, уже более 16 лет начиная с 1817 г. жил один в «сохранившемся при постройке помещении» (Штронес, № 22), в то время как его сын Йозеф вел хозяйство в приобретенной им усадьбе (Штронес, № 1)».

Поясним, что по тогдашним австрийским порядкам каждый дом в селении имел свой номер, получая его сразу после постройки; т. е. номера соответствуют хронологии застройки селения, а не территориальному местонахождению строений. Этот порядок сохраняется кое-где и по сей день в некоторых селениях бывшей Австро-Венгрии.