Читать «Мифы и правда о восстании декабристов» онлайн - страница 253

Когда 14-го числа выразилось возмущение, Ростовцев, посланный от генерала в Финляндский полк, имел неосторожность проходить между Сенатом и колонною инсургентов, кто-то закричал: „Изменник!“ На него бросились и избили прикладами до беспамятства» — согласно несколько иной версии, Ростовцев сам навлек на себя гнев восставших, попытавшись своим заикающимся языком уговорить их прекратить безрассудное поведение.

Далее Штейнгель снова делится собственными впечатлениями: «я узнал, что Ростовцев /…/ увезен домой; тотчас отправился к нему и был свидетелем посещения присланных от государя флигель-адъютанта [полковника В.А. Перовского] /…/ с приветствиями матери, что имеет таких благородных детей /…/ и доктора. /…/ Сам Ростовцев сомневался в значении своего поступка, по крайней мере, то выражали его слова».

Предупреждение Ростовцева будто бы большой роли не сыграло, т. к. к этому моменту Николай получил уже донесение Дибича. Действительно, ни о составе руководства заговорщиков в Петербурге, ни тем более об их планах на 14 декабря данных у Николая не оказалось: Дибич имел больше сведений о более активном до того времени «Южном обществе», а не о «Северном», затаившимся в столице. Также ничего конкретного вроде бы не сообщил и Ростовцев.

Еще в письменном послании к Николаю Павловичу от 12 декабря Ростовцев отказывался от возможной награды: «Не почитайте меня коварным донощиком, не думайте, чтоб я был чьим-либо орудием, или действовал из подлых видов моей личности; — нет. С чистой совестью я пришел говорить Вам правду. /…/ Ежели Вы находите поступок мой дерзким — казните меня. Я буду счастлив погибая за Россию, и умру благословляя Всевышнего. Ежели Вы находите мой поступок похвальным, молю Вас не награждайте меня ничем; пусть останусь я бескорыстен и благороден в глазах Ваших и моих собственных!» В соответствии с последним тезисом Ростовцев отказался после 14 декабря воспользоваться приглашением Николая I переехать во дворец.

Не исключено, что копия письма Ростовцева к Николаю Павловичу и письменный отчет Ростовцева о встрече и беседе с великим князем, обнаруженные позже среди бумаг Рылеева, несколько поколебали впечатления уже императора Николая о характере миссии Ростовцева. Однако 18 декабря подпоручик Ростовцев был все же в награду произведен в поручики.

Интересно, что собственноручно описывая в 1835 году события этих дней, Николай споткнулся об этот эпизод и написал: «Прибавить о Ростовцеве», — но ничего не прибавил. Тем не менее, царь никогда ничем не проявил возможного недоверия к этому герою 12 и 14 декабря.

Ростовцев, однако, на некоторое время ушел в тень; мало того, Бистром перевел его на строевую должность, где заике пришлось несладко. Только его назначение адъютантом великого князя Михаила Павловича в 1828 году дало новый толчок его служебной карьере. Возможно, что это не было случайностью — у Михаила должны были сложиться иные представления о событиях декабря 1825 года и их героях, чем у Николая. К тому же этот год — год смерти императрицы Марии Федоровны, специальное отношение которой к событиям 1825 года нами уже подчеркивалось и еще будет упоминаться ниже.