Читать «Чудесный мир» онлайн - страница 36

Мелкие птицы ненавидят кукушку за ее нелегальные действия в их гнездах и всегда преследуют ее шумливой гурьбой. По-видимому, превратности судьбы закалили кукушку. Она проявляет завидное присутствие духа. Я наблюдал такую картину: на окне, в зоокружке, сидит раненая кукушка. Вдруг прилетели два сизых голубя. Кукушка угрожающе подняла оперение и с силой стукнула клювом в стекло. Два сизака со страхом поспешили улететь.

Но вернемся к моим воспитанникам. Назвал я их Сверчок и Дружок. Кукушонок — Сверчок — чуть ли не каждые полчаса разевал рот, безмолвно требуя еды. Если его просьба не удовлетворялась, он издавал тихое стрекотанье, казавшееся странным при его внушительных размерах. Зато Дружок верещал за двоих и, выпрашивая корм, норовил вскочить мне на руку. Насколько удобно было кормить Сверчка, настолько сложно Дружка. Клювик крошечный, малыш все время вертится и долго рот открытым не держит. Вот и попробуй попасть в этот крошечный, на секунду приоткрывающийся клюв!

Кормил я обоих вареным яйцом с микроскопической добавкой пенициллина как стимулятора роста птенцов. Сверчок хорошо ел и сырое мясо. Дружок быстро привязался ко мне и всячески выражал мне свою симпатию, а Сверчок только просил есть, не обнаруживая каких-либо «возвышенных» чувств, и чуть ли не с каждым днем заметно увеличивался в размерах. Он флегматично сидел на жердочке, а зеленушонок целый день суетился, вскакивал на спину своего огромного приятеля, дергал его за перья. Кукушонок в ответ угрожающе разевал рот, протестуя, начинал поклевывать непоседу, но до настоящей ссоры никогда не доходило, и птенцы продолжали жить мирно.

Прошла неделя, оба стали летать. Теперь уже кукушонок не хотел сидеть в клетке, и его поселили между окон.

Стоило только выпустить Дружка из клетки, Сверчок начинал стучаться в стекло и проситься в комнату. Дружок летел на окно, выразительно заглядывая к своему приятелю. Кукушонка выпускали, и вот тут можно было наблюдать интересные сцены.

Сверчок, увидев, что я мою стакан, бесцеремонно уселся мне на руку и, свесив оба крыла и распустив веером хвост, подставился под струю воды. Намокнув так, что его кремово-коричневое оперение стало черным, он забрался на клетку и стал чиститься. Немедленно туда же явился Дружок и с любопытством начал дергать своего приятеля за мокрый хвост. Конечно, кукушонок протестовал, но Дружок был слишком проворен для флегматика Сверчка, и непочтительное подергивание хвоста продолжалось.

Оба мои воспитанника часто засыпали днем, и Дружок обязательно устраивался спать бок о бок с кукушонком. Кукушка спит, опустив голову на грудь, а зеленушка убирает клюв в плечевое оперение. Я часто заставал такую картину: на клетке лежит, развалившись, Сверчок, а прижавшись к его крылу и чуть вздрагивая, словно маленький зеленый безголовый комочек, спит Дружок. Но вот мертвый час окончен. Друзья усаживаются друг против друга, безмолвно разевают клювы, осторожно сближают их в легком касании: то ли это ласка, то ли попрошайничанье! Возможно, что Дружок и выражает какую-то нежность, но от Сверчка этого ожидать трудно: он и ко мне-то совершенно равнодушен и вспоминает меня только тогда, когда захочет есть. Дружок уже ест сам: легко лущит зерна конопли, проса, канареечного семени, но продолжает прилетать ко мне на руку за лакомством — желтком вареного яйца, а Сверчок по-прежнему иждивенец и требует, чтобы его кормили, ест сам он только мучных червей.