Читать «Усни, красавица» онлайн - страница 114

Кир Булычев

– Вы обобщаете.

До ее дома оставалось метров сто, они замедлили шаги. Шустов хотел договорить, а Лидочке было интересно его слушать.

– Как неопытный преступник, он начинает совершать ненужные действия, которые его и выдают. Он стирает повсюду отпечатки пальцев. Так что, когда я попросил Красильникова проверить комнату, оказалось, что все вытерто, будто воры поработали в перчатках. Ну какого черта любовнику стирать отпечатки пальцев, а заодно не только свои, но и Аленины?

– Глупо, – согласилась Лидочка.

– Это сразу же бросает на него подозрение.

– Бросает.

– Потом он решает вообще изъять все следы своего пребывания в доме. А так как он к ней ходит давно…

– Вам и это известно?

– А почему бы и нет? Всей Москве известно, а мне неизвестно?

– Продолжайте, сэр.

– Раз он ходит к женщине три года, а она живет одна, то постепенно в ее доме накапливаются его вещи и вещицы, а может, и его некрупные подарки. Он бегает по квартире и уничтожает следы своей дружбы… – Лейтенант остановился, достал сигареты, закурил и, не двигаясь с места, заметил: – Вообще-то говоря, мне этот Осетров как человек не нравится, холодный, но суетливый.

Лидочка кивнула.

– А куда ему все спрятать? Тут он видит ту самую вашу шкатулку. Как неопытный преступник, он высыпает из шкатулки пуговицы и нитки и сует туда свою зубную щетку, письма и открытки. Вы знаете, что ни писем, ни открыток от него не обнаружено? А это тоже характерный признак. Ну, не может так быть, чтобы он в лучших традициях большевистской конспирации ни строчки ей за три года не написал!

– Значит, он ликвидировал свои следы…

– И обратите внимание, Лидия Кирилловна, он же принес шкатулку – единственную чужую и не нужную никому вещь… Но ведь то, что было в шкатулке, он уже утопил… Или спрятал на нижней полке шкафа.

– Кстати, – заметила Лидочка, чувствуя, что подошло время расстаться – ей уже хотелось поскорее спрятаться в свой домик, где с утра комендант Каликин вставил второе стекло в кухонное окно. Она очень устала за день. Не столько, конечно, физически, как от постоянного и неприятного нервного напряжения. – Кстати, когда вы мне отдадите шкатулку? Тем более что на нее нет хозяина.

– Я должен ее пока придержать, – без особой уверенности в голосе сказал Шустов. – Он же ее добровольно выдал.

– Потому и выдал, что она никакой ценности для него не представляла и ему не принадлежала.

– Но где доказательства, что она – ваша?

– Я об этой шкатулке уже неделю всем талдычу. Я познакомилась с Татьяной Иосифовной и Соней только из-за этой шкатулки. Я даже стала поверенным чувств этого семейства из-за шкатулки. Ну как я могла сообразить, что Алена покончит с собой раньше, чем я успею забрать у нее мою шкатулку?

– Хорошо, я подумаю, – ответил Шустов. – Вы мне завтра позвоните?

– Когда?

– С утра, хорошо?

– И вы мне вернете шкатулку?

– Вообще-то говоря, ее должна опознать Татьяна Иосифовна.