Читать «Приключения 1989» онлайн - страница 248
Анатоль Имерманис
— Где Косач, Ковенчук, и кто наводил тебя из наших? — в упор спросил Мотя.
— Убей! — присвистывая, прошептал Ковенчук. — Пристрели, сволочь! — с яростью проговорил он, и пена выступила на его губах.
— Слушай меня внимательно, Степан, внимательно слушай' — заговорил, стиснув зубы, Мотя. — Часы твои сочтены, мы тебя и до больницы довезти не сумеем, по дороге сдохнешь, поэтому сделай перед смертью доброе дело, скажи, где Косач и кто тебя наводил?
— Тьфу! — просвистел Степан, дохнув в лицо Моте горячим воздухом, и торжествующая улыбка осветила бандитское лицо. — Следом за мной придут другие, Косач найдет, воспитает, а ты сдохнешь, крыса красная!.. Всё!
Он повернул голову набок и замолчал. Мотя вышел из будки. У входа стоял Матвей-старший.
— До больницы и вправду не довезти, — согласился он, кивнув на Ковенчука. — А Котин, сволочь, убит. Жалко…
— Как Машкевич?..
— Да ничего, кость, говорит, не задета…
— Иди перевяжи! — приказал Левушкин. — Машину водить умеешь?..
— Нет… — вздохнул Матвей.
— Я тоже, — усмехнулся Мотя. — Может быть, Семенцов догадается…
— А с этим что?.. — Матвей кивнул на будку. — Час протянет, не больше, кровь идет сильно… Может быть, тоже перевязать?..
— Я ещё поговорю с ним, — перебил Матвея-старшего Левушкин.
Матвей ушел к машине. Сколько же времени? По солнцу судить: пять, шестой. Час протянет… Получается, что Ковенчук один и знает, где Косач и кто наводчик, А деньги у Косача. Тысячи рублей государственных денег, сбережений, заработанных потом и, кровью…
Мотя вернулся в будочку, сел рядом с Колекчукам.
— Последние просьбы есть?..
— Пристрели, — прошептал Ковенчук.
Лицо у него уже побелело, вытянулось, заострился нос.
— Что передать Путятину?..
На лице Ковенчука мелькнула брезгливая гримаса.
Мотя вдруг вспомнил. Собственно, это он и хотел вспомнить. И теперь улыбнулся, и Ковенчук заметил в нем перемену.
— Ну, зараза! — облегченно вздохнул Мотя. — Значит, просишь пристрелить?..
Не имея опыта, мало ещё что понимая в сыскном деле, Мотя шел к бандитской тайне ощупью, как и любой новичок, наблюдая теперь последние минуты жизни бандита, который причинил столько страданий и слез людям. Мотя сознавал, что должен вырвать из его груди эту тайну, что без неё он не мог возвратиться.
— А как с дочкой быть? — наконец проговорил Левушкин — Кто заботиться о ней будет?..
Степан вздрогнул, взглянул на Левушкина.
— О Нинке, Нинке твоей речь, не смотри на меня так, поздно, Степан… — Мотя достал папироску, закурил. — Нинка тебя принимала, укрывала, деньгами ты её ссужал, да, понимая, что век твой недолог, щедро, видно, одарил. Найти нам их ничего не стоит, у Нинки признание взять тоже труда не составит, да и старуха Суслова подтвердит… И что в итоге? Нинка по этапу, дочь в детдом, пропадет ведь, а Нинка вряд ли за ней воротится, сам знаешь, какие бабы из тюрем возвращаются… А тут, если поможешь, обещаю: о ребенке позабочусь!