Читать «Отчего вы не буддист» онлайн - страница 8

Ещё мы можем думать, что настанет день, когда мы достигнем совершенства, став опытными и научившись на уроках своей жизни. Мы ждём, что станем мудрыми старцами, вроде Йоды из «Звёздных войн», не понимая, что зрелость – просто один из аспектов разложения. Подсознательно нас манит ожидание, что мы достигнем такой стадии, когда нам уже не понадобится ничего исправлять. В один прекрасный день мы обретём «вечное счастье». Мы убеждены в счастливой развязке. Как будто всё, что мы делали до сих пор, было репетицией. Нам кажется, что наше решающее представление впереди, а потому взор наш устремлён в будущее и мы не живём сегодняшним днём.

Для большинства людей это бесконечное обустройство и переустройство, улучшение чего-то и есть существование. На самом деле мы ждём, когда начнётся жизнь. Под должным давлением большинство из нас признается – таки, что стремится к некоей грядущей высшей ступени: уединиться в бревенчатом домике в Кенненбанк-порте или в хижине в Коста-Рике. А может быть, мы мечтаем прожить остаток дней в идеализированном лесистом ландшафте, как на китайских картинах, безмятежно медитируя в чайном домике, созерцая водопад и пруд – кои.

Кроме того, мы склонны думать, что после смерти мир будет жить по-прежнему. То же солнце будет светить, и те же планеты будут вращаться на своих орбитах, как они делали это, по нашему мнению, с начала времён. Наши дети унаследуют землю. Это показывает, насколько мы не осознаём переменчивость этого мира и всех его явлений. Дети не всегда переживают родителей, а пока они живы, не обязательно соответствуют нашему идеалу. Ваши милые послушные детки могут вырасти в чудовищ-наркоманов, которые водят домой таких же дружков. У самых праведных в мире родителей-пуритан бывают дети – ярко выраженные гомосексуалисты, точно так же как у некоторых самых отрешённых хиппи дети становятся неоконсерваторами. Однако мы продолжаем держаться за архетипы семьи и мечтаем, чтобы у нас были родословная, фамилия и традиции, сохраняемые потомками.

Поиски истины могут показаться недостойным занятием

Важно понять, что царевич не бросал своих семейных обязанностей; он бежал не для того, чтобы присоединиться к общине органического садоводства и земледелия, и не потому, что его звала романтическая мечта. Он оставил дом с решимостью отца семьи, жертвующего удобствами, чтобы добыть необходимое и достаточное пропитание для своих домашних, даже если сами они этого пока не понимают. Мы можем представить, каково было горе Шуддходаны и его отчаяние на следующее утро. Точно такое же отчаяние охватывает современных родителей, обнаруживающих, что их дети-подростки сбежали в Катманду или на Ибицу в погоне за какими-то утопическими идеалами, как это делали дети-цветы шестидесятых годов прошлого столетия (многие из которых тоже происходили из вполне благополучных и обеспеченных семей). В отличие от них Сиддхартха не надевал расклешенные джинсы, не делал пирсинга и татуировок, не красил волосы в огненный цвет – он лишь снял свои царские уборы. Сбросив с себя эти предметы одежды, отмечающие его принадлежность к высокообразованной аристократии, он накинул на себя лишь обрывок ткани и стал нищенствующим странником.