Читать «Снежная слепота» онлайн - страница 23

Он стал заниматься этой работой молодым набожным христианином, истово верящим, что каждый преступник – всего лишь заблудшая жертва, не ведающая, что творит, и что рука об руку с Господом они смогут наставить ее на путь истинный. Через пять лет он был циничным агностиком, считающим, что смертная казнь – не такая плохая идея. Через десять лет он стал твердолобым атеистом с пистолетом 357-го калибра в ящике письменного стола, потому что половина этих типов до смерти пугала его. Достаточно было почитать дела подонков, которые сексуально покушались на собственных детей, насиловали незнакомых женщин и могли с легкостью перерезать горло любому, кто случайно попадался по пути, как ты начинал думать, что если Бог в самом деле видит этот мир, то ты не хочешь иметь с Ним никакого дела. Год за годом он наблюдал за этой системой, которая платила ему за то, что он этих подонков отлавливал, потом их выпускал – и все начиналось сначала. Теперь уже он фантазирует, как вытаскивает из ящика стола большой револьвер и пристреливает каждого условно-досрочного, который появляется в дверях, тем самым сберегая штату кучу денег и освобождая мир от горя и бед.

«Уходи с этой службы, – говорил он себе. – Немедля, пока не поздно».

Встав, он включил маленький телевизор, который висел на кронштейне в стене. Он надеялся, что во время ожидания успеет поймать какой-нибудь хоккейный матч университетских команд, но вместо этого увидел внеочередную сводку новостей и кадры с места событий, на которых полицейские крушили снеговиков в парке Теодора Уэрта. Он включил звук и почувствовал, как желудок свело спазмом, – не атака ли это террористов; черт побери, почему бы не напасть на парк, полный детей? Конечно, по сегодняшним стандартам это не было нападением террористов – но, по его понятиям, оставлять трупы перед глазами детей вполне можно считать терроризмом.

Когда через несколько минут появился Уэйнбек, Дойл приглушил телевизор, занял место за столом и бросил быстрый оценивающий взгляд на нового клиента. «Условники», которые являлись к нему, обычно относились к одному из трех типов: толстый и гнусный, мускулистый и гнусный или тощий и гнусный. Этот относился к последней категории; у него были большие глаза навыкате, которые шарили по комнате, и тощая фигура, которая дергалась, как крыса на веревочке.

– Вы опоздали на тринадцать минут, мистер Уэйнбек. Вы должны понимать, что на этом основании я могу взять вас под стражу.

– Прошу прощения, сэр. Больше не повторится.

– Позаботьтесь об этом. На будущее – приходите пораньше, а если не получается, то хотя бы вовремя. Это одно из правил, и, если вы будете их соблюдать, мы поладим.

– Да, сэр, я понимаю.

Дойл сделал вид, что листает досье.

– Я вижу, что вы в третий раз на условно-досрочном. Как вы думаете, мы можем считать его последним?