Читать «Падение царского режима. Том 1» онлайн - страница 5

Эти процессы исключительны не только в силу самых преступлений, совершенных старым режимом, но также и потому, что, по крайней мере за истекшее столетие, не было процесса во всемирной истории, когда на скамью подсудимых следовало бы усадить и судить не отдельных министров, а целый совет министров. Вы понимаете, товарищи, что старый режим и старый строй не мог себе представить министра на скамье подсудимых. В высшей степени интересные в этом отношении документы попали к нам в связи с делом Сухомлинова. Я уже несколько раз через представителей печати высказывал мое глубокое убеждение и радость по поводу того, что дело Сухомлинова пойдет еще этим летом, дело, которое, при существовании старого режима, никогда бы не увидело света.

Я по необходимости даю вам только общий очерк, но я даю этот общий очерк не на основании моих впечатлений, как гражданина, я даю этот общий очерк по документам, и вы можете сказать, что все, что вы услышите здесь, находит подтверждение в актах следственной комиссии. Надо вам сказать, что эти документы блестяще рисуют то общее положение, в котором жила Россия последних месяцев режима, и объясняют социальную структуру того общества, которое выносило на себе негодный политический строй, теперь свергнутый.

Вся деятельность правительственной власти старого режима, с точки зрения существовавших тогда законов, оказывается нарушавшей этот закон. Есть целые ведомства, которые ни одного дня не могли прожить без преступления. Есть целое ведомство – министерство внутренних дел, – где никто из высших чинов этого самого ведомства не мог бы делать своей работы, не нарушая существовавших законов. Ведь вы знаете, что в составе министерства внутренних дел был департамент полиции, – очерк его работы я дам несколько ниже, – и вы поймете, что если в результате этих работ устанавливается эта гнилостность, то порочна и преступна вся система.

Мы стали в нашей комиссии, – может быть, вы присоединитесь в этом отношении к нам и скажете, что мы были правы, – на такой точке зрения: мы рассматриваем целиком, мы развертываем всю картину последних месяцев и годов павшего режима, с известной точки зрения мы ведем широкую расследовательскую работу; другая часть нашей комиссии занимается криминализацией этой работы, а именно: по мере развертывания общей картины, по мере объективного установления преступлений, совершенных должностными лицами, смотрит – не подходят ли они под действие того или другого уголовного закона. Те преступления, которые они совершили и совершали в большом количестве, – эти преступления очень несложны в своем юридическом выводе. Если вы обратите внимание только на заключительные строки будущих обвинительных актов, вы разочаруетесь, – вы скажете: это формула обычного злоупотребления властью, формула бездействия и еще чаще типичная формула превышения этой власти. Но дело не в этом, товарищи! если вы просмотрите исторические страницы будущих обвинительных актов, вы увидите, что эти, по необходимости, схематические формулы наполнены таким большим и глубоким жизненным содержанием, что нам представляется неважным, что столь незначителен, и сух, и короток, и обычен этот самый наш вывод. Важен тот жизненный комплекс деяний данных людей, та историческая картина жизни правящего класса и правительственной власти в последние дни существования старого режима, которая предшествует и будет предшествовать на страницах обвинительного акта этому краткому, сухому и, в сущности такому ненужному даже, объективному выводу. Вы знаете сами по опыту процессов, на которых вы, может быть, бывали, что нас занимает сущность жизненного случая, она держит нас все время в своих руках, и так неважен тот заключительный вывод, который формулируется по необходимости в терминах закона. Мы так понимаем свою задачу, и защищайте нас, работников самой этой комиссии, в случае нападок в этом отношении на нас, защищайте, если даже дружественный нам человек будет говорить, что в своей работе мы допускаем какие-либо натяжки закона, что, будто бы, все эти деяния старого режима таковы, что не укладываются в рамки той или другой статьи русского уголовного кодекса. Это совершенно неверно, мы принципиально воздерживаемся от каких бы то ни было натяжек, довольно было натяжек в старом режиме. Мы – работники в пределах поставленной нам задачи. Мы хотим, чтобы от того упрека, который столь заслужили люди, работавшие в старое время по политическим процессам, мы были свободны, и поэтому мы принципиально не допускаем в этом отношении никаких натяжек и берем только то, что является бесспорным. Мы в этом видим ваше достоинство, которое мы призваны охранять. Я скажу вам о результатах нашей работы сперва, потом о тех методах, которые мы избрали, и потом о том, в чем может выразиться ваша помощь нашей работе на местах.