Читать «Под брезентовым небом» онлайн - страница 2

—  Итак, намереваетесь осчастливить цирк? — спросил человек, не меняя позы.

Не только насмешка, но и неприязнь послышалась мне в этом вопросе.

—  Осчастливить? — переспросил я настороженно. — Нет, цель у меня куда скромнее. Хочу написать о сегодняшнем цирке. Только и всего!

На этот раз неожиданный мой собеседник круто обернулся. Я увидел его лицо и сразу узнал. Можно ли было не узнать! С любого рекламного щита, с каждой рекламной тумбы смотрело это лицо — слегка удлиненное, с крутым высоким лбом, со впалыми щеками и узким изгибом ироничных губ. Глаза скрывались под круглыми стеклами очков, но живости от этого не теряли: переменчивые блики на стеклах как бы повторяли острую пронзительность глаз.

—  Ладно, не будем препираться, — сказал Кио (это был он, известнейший иллюзионист). — Скажите лучше: о каком же именно цирке намерены вы писать?

Вопрос озадачил меня.

—   То есть? Разумеется, о нашем, советском. О его мастерах. Об их многообразном ярком искусстве!

—   Ах, вот как! — отозвался Кио, и губы его сложились в усмешку. — Похвально, но не богато по замыслу. То, что вы сейчас сказали, это лишь общие слова. Общие и порядком стертые!

Тут вмешался директор:

—  Помилуйте, Эмиль Теодорович. Зачем же с самого начала брать автора в штыки? Пускай сначала осмотрится, составит собственное мнение, а уж потом...

—  Спасибо, что надоумили, — с подчеркнутой вежливостью поклонился Кио. — Разумеется, надо сперва приглядеться. Однако для этого требуется зоркость, и даже

больше — дальнозоркость. Как у вас на этот счет?

И тут же, не дожидаясь ответа, точно решив без промедления выяснить мои возможности, вдруг произвел молниеносный пасс, тот самый классический пасс, при котором бесследно исчезают на манеже и ассистенты, и звери, и птицы, и любые предметы. Вероятно, требовалось, чтобы исчез и я. Но я продолжал стоять.

—  Хм! — несколько озадаченно произнес Кио. — Разумеется, в штыки вас брать не собираюсь. Пишите на здоровье. Смотрите, всматривайтесь, изучайте. Однако при одном условии: не ограничиваясь парадной, показной стороной цирка. Как бы она ни была эффектна, следует помнить, что в цирке далеко не всегда парад.

Директор и на этот раз пожелал высказать особое мнение:

—  Никак вас не пойму, Эмиль Теодорович! Ну скажите на милость, кому и какой интерес представляет наша кухня? Зритель к нам для того приходит, чтобы насладиться праздничным, приподнятым, если угодно — романтичным. Не сомневаюсь, и читатель будет ждать того же. А вы вместо этого нацеливаете...

Кио не захотел отвечать. Схватив меня за руку, уведя к окну, он продолжал таким тоном, будто мы были с ним одни в кабинете:

—   Слушайте, о чем непременно надо писать. Часто, слишком часто пишут у нас о благополучном цирке. Так пишут, точно в нем одни достижения да рекорды. И при этом злоупотребляют самыми умиленными, сладенькими красками... Напишите о другом — о некрасивом цирке. Есть, есть такой цирк. Весь в поту, весь, до последней нитки, насквозь пропахший потом, весь в ссадинах, в синяках, в кровоподтеках...