Читать «Еще не вечер» онлайн - страница 12

Культ личности был всенародно развенчан, Сталина клеймили, возмущались, негодовали. Володя Артеменко помалкивал, наблюдал. Без любопытства, но как-то отстраненно отметил, что шумят и воинствуют люди, которых культ напрямую, непосредственно не коснулся.

В семьях же, которые культ переехал, отрезал кусок, только вздыхали, заглядывали в семейные альбомы, доставали и рассматривали потускневшие фотографии. И будто успокоились: отцов не воскресить, детям надо жить. Как фронтовики говорят о войне лишь друг с другом, так и родственники погибших в лагерях не ведут бесед с посторонними, да и между собой нечасто. Обмолвятся несколькими словами и замолчат, словно человек, касающийся дрожащими пальцами старой раны, которую страшно разбередить.

Артеменко получил диплом, стал работать следователем в районной прокуратуре, оклад получал небольшой, жил бедно и однообразно. Скучно женился и скучно развелся, детей, слава Богу, не нажили.

Сейчас, вспоминая свою молодость, время, когда жизнь вокруг бурлила, все призывали к свободе и обновлению, он себе удивлялся: почему он тогда будто задремал?

А время шло. Хрущева сняли, выяснили, что Америку по всем показателям завтра еще нам не перегнать, кукуруза нужна, но расти во всех климатических зонах не хочет и, видимо, не будет, о коммунизме, который должен наступить в восьмидесятом, громко говорить перестали, а новых сроков не установили.

У женщин Артеменко всегда имел успех, но ему нравились женщины праздничные, шикарные. Чтобы обладать ими, требовалось иметь либо деньги, либо талант. Ни тем, ни другим следователь Артеменко не располагал и обходился кратковременными равнодушными связями. Вина он почти не пил, отчего близких друзей не имел: известно, мужчин объединяет работа, семьи либо застолье. Последнее отпадало – жены приятелей его не привечали, мало ли чего холостой может придумать. Работал он много, пользовался авторитетом, засиживался в кабинете порой допоздна – торопиться-то некуда. Взяток он не брал, с подследственными держался скорее мягко, чем жестко, люди, получавшие после знакомства с ним срок, зла на Артеменко не держали.

Так он жил-поживал, добра не наживал, стоял в безнадежной очереди на квартиру, жениться не собирался и уже смирился с мыслью, что жизнь не удалась. Взрыв произошел неожиданно и разнес его сонное существование в клочья.

Он вернулся с работы около восьми часов и обнаружил в своей квартире сверток, в котором находилось всего-навсего двадцать тысяч рублей. Входная дверь в квартиру открывалась копейкой, замок в его комнату – гвоздем либо пилочкой для ногтей, так что войти мог всякий, кто хотел. Записки никакой не было, лежали двадцать тысяч и вся недолга.

Деньги он убрал в шкаф с посудой, зная по опыту, что залезшие в квартиру воры деньги ищут в белье и среди книг. Заявить о происшедшем прокурору Артеменко даже в голову не пришло. Он отлично понимал, что его покупают, не знал только, по какому конкретно делу и что взамен попросят. Он пришел на работу к семи утра, вынул из сейфа дела, которые находились в производстве, и очень быстро установил, какое из них могло стоить такой суммы. Начальник некоего управления, находясь за рулем личного автомобиля марки ГАЗ-24 в нетрезвом виде, врезался в «Жигули», и находившаяся за рулем молодая женщина, не приходя в сознание, скончалась.