Читать «Шпага чести» онлайн - страница 22

О, русская зима! Наслышаны о ней все народы земли, а иные предки «нормандцев» даже испытали на себе ее суровый характер. Но что бы ни говорили о ней, все равно не поймешь ее, пока не почувствуешь на себе.

«Три мушкетера» Альбер, Лефевр и Дюран — первые весельчаки и заводилы — вдруг как бы окаменели. Ни слова, ни улыбки, ни выходки какой-нибудь. Дрожат осиновыми листиками на ветру, еле-еле переставляют ноги. Выступающие слезы тут же ледяными бисеринками повисают на веках.

Слово «казарма» само по себе не вызывает приятных эмоций. Однако для французов здание, обозначающее это понятие, показалось истинным раем. Как увидели они ряды аккуратно заправленных коек да почувствовали, что начинают отогреваться, — большего счастья им, казалось, не нужно было. И опять посыпались шутки. Вот уже подал голос Ив Бизьен:

— Люси! Забери меня обратно!

— Посмотрите на него, — отозвался Марсель Альбер, — в сосульку превратился, а просится не к маме, а к Люси.

— Мозги-то у него не замерзли, соображают, — уточнил Литольф.

По казарме прокатился смешок.

— Мозги, конечно, не замерзли, а левое ухо Иву прихватило, — заволновался врач Жорж Лебединский, который незаметно обошел почти всех добровольцев, проверяя, нет ли у кого признаков обморожения.

Бизьен схватился за совершенно бесчувственное ухо;

— Что же делать, Жорж? Оно отвалится!

— Да ничего страшного, — вмешался приведший их офицер. — Принесите поскорее снега.

Лебединский бросился к выходу, а Бизьен, выпучив глаза, испуганно заорал:

— Зачем снег?! Зачем снег? Грелка, нужна грелка!

— Что он говорит? — недоуменно поднял брови офицер.

— Не понимает, зачем снег нужен. Требует грелку, — объяснил Шик.

— Вы говорите по-русски?

— Да, я — переводчик.

— Тогда скажите, что именно снегом мы спасем ему ухо.

Шик, хоть и родился в России, подобных тонкостей не знал. Успокаивая Бизьена, внушал ему:

— Все будет хорошо. Положат на ухо снежный компресс — оно и отойдет.

— Шик, в своем ли ты уме? — недоуменно переспросил Ив.

Вернулся Лебединский с большим снежным комом в руках, протянул его нашему офицеру.

Тот с улыбкой взял пригоршню снега, подошел к оторопевшему Бизьену и стал сильно растирать ему ухо. Ив кривился, корчился, ворочал во все стороны ничего не понимающими глазами, на скулах напряженно ходили желваки. Но терпеливо ждал окончания странной процедуры.

— Все! — удовлетворенно сказал окружившим его французам новоиспеченный лекарь. — Ухо в целости и сохранности.

И все увидели, что оно действительно налилось кровью, на глазах приобретая нормальный цвет.

— Вот теперь можешь проситься к Люси, — резюмировал Литольф. — А то отыскался тут… Пьер Безухов.

Казарма наполнилась смехом.

«Ну что ж, кажется, гости отогрелись, отошли, можно знакомиться ближе», — решил наш офицер.

— Я — капитан Друзенков, Павел Иванович, — сказал громко, чтобы все слышали. — Инспектор авиабригады по технике пилотирования. Буду учить вас летать на советских истребителях.

Эти слова возымели магическое действие. Все обступили Друзенкова, засыпали его вопросами, главным из которых был: «Когда же мы приступим к полетам?»