Читать «Благие намерения» онлайн - страница 24

– Ты лучше выйди, твоему папе неприятно, наверное, будет, если ты будешь смотреть.

Родик кивнул и молча вышел из комнаты. Люба точно знала, что укол Евгению Христофоровичу будут делать в руку – она видела, как делали уколы «от сердца» Бабане, но непонятно каким, шестым ли, десятым ли, чувством угадала, что Родик этого не знает, и можно сделать вид, что укол будут делать в попу, а какому же отцу приятно, когда сын это видит? Пусть парень выйдет под благовидным предлогом, а вовсе не потому, что боится одного вида шприца с иглой. А он совершенно точно боится – вон как побледнел весь! Впрочем, все эти сложные соображения были одиннадцатилетней Любе Головиной на самом деле неведомы, она поступила чисто интуитивно, и спроси ее – объяснить свой поступок не смогла бы.

Укол подействовал, отцу Родика стало лучше, и доктор собралась уезжать. Люба и Родик вышли проводить ее до машины.

– Ну, ребята, еще раз повторяю: молодцы! – широко улыбнулась врач. – Все правильно сделали, и не растерялись, «Скорую» сразу же вызвали, и валидол дали, и чай горячий. Всем бы в дом таких умелых и храбрых ребят – нам бы работы меньше было. А то, бывает, приедешь на вызов – все ревут, мечутся бестолково, больного только зазря пугают, а самого элементарного никто не сделает. Счастливо вам, отца берегите.

Они вернулись в дом и подошли к Евгению Христофоровичу. Тот дремал, дыхание ровное, лицо порозовело. Ребята на цыпочках вышли из комнаты, и тут Люба, переставшая волноваться за больного, начала видеть дом совсем другими глазами – глазами маленькой хозяйки. Да, похоже, мама Родика – это не Бабаня. Занавески серые, пол уж дня два как не мыт, а то и все три, да и на кухне порядка маловато. Люба вспомнила, что, пока готовила чай, успела отметить не только «непорядок», но и отсутствие кастрюль и сковородок с едой. А время-то близится к обеду…

– У вас обед есть? – спросила она.

– Не знаю, – пожал плечами Родик. – Надо посмотреть. Мы с папой на обед макароны варим или картошку.

– А на ужин что?

– Не знаю. Мама что-нибудь привезет из города, приготовит.

– И не стыдно тебе? – набросилась на него Люба. – Мама целый день на работе, потом по магазинам бегает за продуктами, потом на электричке и на автобусе сюда едет, а ее дома даже ужин не ждет, ей самой для вас готовить приходится. Это не дело. Иди посиди с папой полчаса, я скоро вернусь.

– Зачем с ним сидеть? Он же спит.

– Все равно посиди. Он проснется и пусть видит тебя рядом. Ты что, не понимаешь? Это же сердце, а не нога какая-нибудь. Если вдруг что – звони «ноль-три», снова врача вызывай.

– А что, ему опять может быть плохо? – встревоженно спросил Родик.

– Ну это я так, на всякий случай, чтобы ты был спокойнее.

Люба побежала домой, но с полпути вернулась – забыла в доме Романовых свою авоську с хлебом и маслом.

– Что так долго? – напустилась на Любу Анна Серафимовна. – Куда ты потерялась? Обедать пора, все готово, мы с Тамарой тебя ждем, а ты где-то носишься.

Люба коротко объяснила бабушке, где была и почему задержалась.

– Я не буду обедать, ладно, Бабаня? Мне нужно Родику помочь, он там один с больным папой, и у них даже еды нет никакой.