Читать «Тыквенное семечко» онлайн - страница 9
Инесса Борисовна Шипилова
— Бог мой, Шима, я понятия не имела, что у вас такое случилось! — сдавленным голосом проговорила Фло, прижав руки к груди. — Так из-за этого бабушка ходила за мильверисом?
Шима в подтверждение кивнула и вся словно съежилась.
— Вот что, милочка, давай-ка я схожу к твоей маме.
Фло, громко вздохнув, поднялась и, набросив на плечи шаль, торопливо вышла. Когда за дверью стихли ее шаги, Шима вдруг громко разревелась.
— Мне так жалко Олесс! — рыдала она, размазывая слезы по щекам. — Она уже три дня ничего не ест и все время сидит в своей комнате! А вдруг она умрет?
Гомза и Астор одновременно вскочили со стульев и подбежали к Шиме. Астор достал из кармана платок и стал вытирать мокрое от слез лицо Шимы. Гомза схватил ее за руку и многозначительно сказал:
— Я знаю, что тебе поднимет настроение! — и пулей вылетел из столовой.
— Как ты думаешь, он побежал заваривать мильверис? — улыбаясь, спросил Астор, вытирая покрасневшее лицо девочки.
— Нет, ловить Авриса, — Шима перестала плакать и тоже улыбнулась.
Гомза забежал в свою комнату и вытащил из стопки альбомов самый большой, с голубой тисненой обложкой. Гомза и Шима вместе собирали открытки. У него коллекция была намного больше и, конечно же, в ней были редкие экземпляры. Он торопливо перевернул несколько листов и бережно достал одну открытку. Каждый раз, когда они с Шимой сидели здесь со своими альбомами, она всегда подолгу любовалась ею. На ней была изображена любимая рок-группа Шимы — 'Червивый орех'. В центре, с поднятыми вверх руками, стояла рыжеволосая солистка Ле Щина. Глаза ее были густо подведены яркой зеленью, в ушах болтались деревянные сережки в виде улыбающихся червячков. С разных сторон из-за нее выглядывали музыканты — Фун и Дук. Они строили забавные рожицы, стоя на одной ноге.
Войдя в столовую, Гомза торжественно вручил открытку Шиме. Лицо Шимы засветилось от счастья.
— Это мне насовсем? — пролепетала она, прижимая открытку к груди.
— Нет, на семь минут и десять секунд, — сердито пробормотал Гомза. — Конечно, насовсем, на веки вечные.
— Они же сегодня на празднике выступают! — забыв про слезы, Шима широко улыбнулась. — Пойду, покажу открытку Олесс!
Девочка вскочила со стула и, прижимая ценный подарок к себе, побежала к двери. Было слышно, как она налетела в прихожей на ведро, в котором Фло хранила кедровые шишки, потом запуталась в занавеске у входной двери, и, наконец, в доме воцарилась тишина.
— Ну что, сынок, выпьем еще травяного чая? — Астор налил в стаканчики ароматную жидкость. — Подумать только, — произнес он, глядя на пучок травы, лежащей на столе. — Как рано в этом году зацвел мильверис…
— Пап, а почему встречаться с холмовиком так ужасно? — спросил Гомза, откусывая печенье.
Астор задумчиво почесал подбородок.