И не прощённо, не раскаянно,В гордыне, ужасе и злеИ в страхе бродит племя КаинаПо русской авельской земле.
* * *
Ирине Туроверовой
А у нас на ДонуВетер гонит волнуИз глубин голубых в вышину,И срываясь с высот,Он над степью плывёт,И тогда степь как лира поёт.И выходит казакНа порог, на большак,В всероссийский безвыходный мрак.Сердце в смертной тоске,Сабля в мёртвой рукеИ кацапская пуля в виске.Средь цветущих садовБедный рыцарский кров,Подожжённый руками рабов,Полыхает в ночи,Отзвенели мечи,Замутились донские ключи.Но подобный орлу,Прорываясь сквозь мглу,Не подвластный ни страху, ни злу —Медный крест на груди —Дон в крови позади,Дон небесный ещё впереди.
* * *
Живём томительно, в труде и скуке,Таим надежду и не верим ей,И всё бессильней опускаем рукиИ любим безнадежней и сильней.И сердце тяжелеет год от году.Мы стали проще, злее и скупей,Мы щедро заплатили за свободу,Но разве знаем мы, что делать с ней?И мы поймём бессмысленность мечтанья —Нам нет спасенья и прощенья нет.Томительный и жалкий звёздный светНе нужен в темноте существованья.
* * *
Когда-то ты писал стихи,В их призрачную силу верил,Безумье, святость и грехиТы Словом взвешивал и мерил.Ты мог услышать звон звезды,Увидеть, глаз не открывая,И ада огненные льды,И тихие долины рая.И на оборванном листкеДуши записывая пенье,Ты верил, что в твоей рукеБессмертье и преображенье.И как бы ни томился тыВ безвыходной земной печали —Утешься! И твои мечтыЗемную жизнь преображали.
Слово
Б.К. Зайцеву
Оно сияло от века,До века его звучанье,На немых губах человекаВозникло оно из молчанья.От начала первого звукаДо дантовского сонета,Какое усилье и мука —Волны мрака и света.От тёмного косноязычьяДо лермонтовского пенья,Какое было величье,Вдохновенье, воля, терпенье.Торжествуя, падая снова,Пробиваясь к новому в старом…— И это страшное словоТебе отдается даром.Оно то громче, то тишеГубы твои обжигает —А голубь воркует в нише,Ничего о слове не знает.
Таисии Смоленской
1
Есть чёрной стрелой в поднебесье подбитая птица,Есть мутная тень, что ночами бессонными снится.Есть дьявол, есть гибель, есть сердце, что в гибели стынет.Глаза голубые, что плачут в больничной пустыне.Есть лёгкое тело, лежащее в тяжком страданье.Есть свет, что сияет в бессмертии воспоминаний,Есть сердце, что бьётся и стонет в безумном усилье,О, взмах белоснежных — уставших, страдающих крыльев!О, бедная Тася, ты плачешь, ты любишь страдая,Дай в вечности губы, мой ангел, моя дорогая.Да будет за всё, за страданье, за гибель награда —Бессмертье с тобой — мне иного бессмертья не надо.Слышишь, Тася — любовь — что поёт до скончания мираПеререзанным горлом и полуразбитою лирой.