Читать «Однокурсники» онлайн - страница 56

— Думала? — переспросил Заплатин с особым выражением.

— Мы встречали целой компанией на сцене, после репетиции. Я, признаюсь, боялась, что тебе будет неприятно в этой компании.

Она не договорила. Заплатин сидел, не глядя на нее прямо, и перебирал в руках околыш фуражки; потом бросил ее на стул, рядом, и тогда обернулся к ней лицом.

Оно почти испугало Надю.

— Что с тобой, Ваня? Ты нездоров?

— Послушай, — начал он вздрагивающим голосом, — зачем ты так поступаешь со мною?

Как будто испугавшись, она встала и отошла к окну.

— Как?

И он быстро поднялся.

— Вы с Элиодором Пятовым, твоим теперешним покровителем, надумали средство устранить меня… совсем, когда кончу курс.

— Не понимаю, что ты говоришь, Ваня. Как устранить?

— Не лги, ради Создателя! Не лги! — крикнул он и весь задрожал.

— Я не понимаю, что ты говоришь, — повторила она сильным голосом и, чтобы показать ему, что она его не боится, сделала к нему два шага.

— Не понимаешь?.. Ха, ха! Из каких же это побуждений — из любви ко мне, что ли, Пятов на той неделе стал предлагать мне — содержать меня, на свой счет, целых два года, чтобы я ехал за границу и готовился там на магистра?

— Я в первый раз слышу это.

— А я не верю тому, что ты говоришь. Расчет, кажется, ясен — он хочет удалить меня, чтобы я не торчал тут, чтобы ты попалась ему в сети.

— Да я-то тут при чем, скажи на милость? — возразила

Надя, начинавшая приходить в себя.

— Как будто ты до сих пор не понимаешь, какие виды он на тебя имеет!

— Это его дело! Может, и замечаю. Но я им не увлечена.

— А бегаешь к нему, принимаешь от него завтраки, пьешь шампанское, берешь с него деньги за пустяшные переводы. И все это ты делаешь так, бессознательно, не понимая, чем все это отзывается? Ах, Надя, Надя!

Он почти упал на диван и опустил голову на подушку.

Надя ждала, что он зарыдает. Она присела на диван и начала говорить мягче, дотронулась рукой до его плеча.

— Постыдись, Ваня! Твоя ревность — просто безумие. Ты отравляешь жизнь и себе и мне.

— Молчи, молчи! Ради Бога! — закричал он. — Ты теряешь всякую совесть. Довела себя до того, что он — этот отвратительный хищник — говорит о тебе как о прожженной интриганке, которая — по его выражению — нас обоих проведет и выведет. И он имеет на это право. Ты им пользуешься теперь, имеешь виды и на будущее! В твоем отвратительном актерском мире и нельзя иначе ни чувствовать, ни поступать!

Слезы душили его. Он их глотал и с трудом мог бросать слова.

— Ты кончил? — спросила Надя.

— И то, что ты мне скажешь в оправдание, я не могу принять. Слышишь, не могу!

— Не принимай — твоя воля. Ну, хорошо, я — прожженная кокетка, хищница — под стать Элиодору Пятову, бездушная актерка! Так ведь? Но что же я такое сделала? Познакомил меня с Пятовым ты… Ты и привез меня к нему. Он помог мне попасть на курсы. Я ему за это благодарна. Да, благодарна. Вот мое настоящее призвание, а не курсы истории или ботаники.

Тайно от тебя я к нему не бегала. Я тебе говорила про тот завтрак. Говорила или нет? — почти гневно крикнула Надя, подняв голову. Он не ответил.