Читать «Пищевая цепочка» онлайн - страница 5

Будда флегматично заметил:

— Вот кровь впитывается в старую хвою, становится землей. Жизнь человеческая в землю уходит. А из земли новая жизнь травой и деревьями поднимется. Колесо сансары сделало оборот!

При этом рука толстого мародера скользнула в карман. Толик это заметил, и Животное — тоже.

— Потом про новую жизнь добазаришь, — нахмурился Саня, — а сейчас карманы-то не набивай втихаря.

Тут на поляне появились и остальные члены бригады.

— Он в карман что-то сунул, — тут же настучал Торцу следопыт.

— Да я обоймы к «Макарову», — спокойно сказал толстяк. — Или что не так? Это ж я его завалил!

Сталкер был убит выстрелом в голову, вполне возможно, что в самом деле прикончил его из пистолета Будда.

— Покажь, что заныкал! — потребовал бригадир.

— Да вот… — Будда вывернул карман. Там в самом деле были две снаряженные обоймы.

— Ладно, — буркнул Торец. — Только хрен бы ты его взял, если б не новенький. Мужика дробью посекло, он и вскинулся сдуру под твой выстрел… Что еще у жмура в карманах, проверь, раз уж начал.

— Ну я говорю… — заныл Будда, кривя рот. Но Торец уже не слушал.

— Колян, возьмешь рюкзак, потом проверим, что там. Мистер, Груз, пройдите за мужиками следом. Не высовывайтесь, просто попугайте, чтоб они сразу за нами не наладились… А ты, молодой, ничего. Хорошо держался.

Последнее относилось к Толику. Парень не нашел что сказать, только руками развел:

— Да я… это… ничего…

— Он обрез как скрипку держит, — вставил Животное. — Скрипач, гы…

Это прозвучало совсем не обидно, скорее даже одобрительно.

— Молодец, Скрипач, — снова похвалил Торец, — шпиль и дальше так, не трусь и не робей, тогда приживешься. Только гляди, не зарывайся. Зона смелых любит, но не глупых. А Чардашу я нынче маляву отобью, я тебя принимаю. Твоя доля в счет взноса пойдет, будем должок гасить.

Толик только теперь сообразил, что мог бы и не пройти прописку. Что тогда? Выгнал бы его Торец? Или сразу шлепнул, чтобы лишний человек о нем не трепался, случись что? Но в общем все прошло довольно гладко, а Толик стал Скрипачом.

Хабар в тот раз вышел невеликий, да и держались парни Торца вовсе не победителями. Едва обшарили брошенную стоянку, наскоро перебинтовали Грузу простреленную руку и подобрали все, что представляло хоть малейшую ценность, Торец велел сматываться. И пояснил:

— Эти двое, что ушли, они Корейцу сейчас капель накапают, он на разборку явится. Собаку съел, и сам как собака сделался, злой. Уходим быстро.

Будда казался более общительным, чем остальные члены бригады, и Толик пристроился к нему, чтобы расспросить по Дороге. Толстяк охотно растолковал: новичками в большом лагере на Свалке, кладбище автотехники, верховодит мужик по кличке Кореец. Кликуху он получил за то, что в самом деле как-то съел слепую собаку. Завалило его после выброса в подземелье, жрать было нечего, ну сталкер и оскоромился.

— Злой он, Кореец, потому что жадный, — болтал Будда на ходу, — власти хочет, авторитет зарабатывает. Поэтому к нашему брату он неровно дышит. Чуть что — разборка. Сейчас эти мужики, которых мы прогнали, ему нажалуются, Кореец по следу пойдет.