Читать «Сесквоч» онлайн - страница 150

Джон Бостон

Он последовал за ней и слегка потянул за куртку. Сигнал. Митикицкая все еще до смерти боялась его. Он снова потянул ее за куртку. Она заставила себя встать и пойти за ним. Элен знала, что если не сделает этого, он возьмет ее на руки и отнесет, куда хочет.

Было время ужина.

Пламя костра отбрасывало до странного мирные, кружащиеся, как дервиши, пятна света и тени на стены пещеры. Они были оранжевые, красные и желтые. Зверь в их свете казался еще больше. И был оранжевым. Элен видела в его светящихся глазах отражение костра, свое собственное и всей пещеры, хотя он на самом деле не смотрел на нее. Он был занят тем, что снимал с веточки сосиску и засовывал ее в булочку.

Вот так.

Кожистая рука размером с бейсбольную перчатку протянула ей булочку с коротким "уф".

Они уже дискутировали по этому поводу. Митикицкая не смогла убедить зверя стать вегетарианцем. Нет уж, спасибо. Она взяла еду и с удивлением почувствовала, что у нее текут слюни.

Фенберг, сообразила она.

Его гены были в ней и заставляли ее ребенка вести себя не по-вегетариански и отказываться от здоровой пищи.

Хотдог был неплохой. Существо одобрительно смотрело, как Элен жевала. Оно даже вытянуло голову, будто желая убедиться, что она глотает еду. Ну да. И даже более того. Она съела все. Он еще посмотрел на нее и по притворной, как в коммерческой телевизионной рекламе, улыбке Элен и ее блестящим глазам понял, что обед ей нравится. Тогда он сосредоточенно наколол прутиком еще одну сосиску и сунул ее в огонь. Вскоре он был полностью поглощен, наблюдая за капающим в огонь жиром.

Они ели молча. Элен боялась открыто смотреть на зверя. Существо теперь боялось смотреть на Элен. Он поглядывал на нее в течение дня и был совершенно очарован длинными черными волосами, волнами ниспадающими на плечи, ее мягкой кожей и нежными розовыми губами. Как будто наблюдаешь за картинками на экране, только она была здесь, рядом. Туберский многое рассказывал зверю, но он почти все забыл и среди прочего слова Туберского, что самое страшное зло, которое можно причинить человеку, — это дать ему в руки его самую заветную мечту.

— Знаешь, я заметила в своей жизни определенное правило, — сказала Митикицкая, глядя в огонь. Буря на время утихла. — Я заметила, что я всегда попадаю в компанию не тех ребят. Это и тебя касается.

Существо прекратило есть, потом засунуло в рот целую сосиску с булочкой.

— У меня всегда были самые хорошие намерения. Может, я виновата в том, что пыталась создать себе товарища. Может, я выбираю парней, которых могу исправить или которыми могу руководить. Жаль, что так получалось. Мне жаль и их, и себя. Но знаешь, на самом деле мне всегда хотелось, чтобы кто-нибудь страшно любил меня, заставлял меня смеяться и был бы моим другом. Я нашла такого, и снова что-то не так. Всегда что-то да не так.

Существо жевало и размышляло над тем, что только что сказала Митикицкая, не вдаваясь в тонкости. Туберский тоже говорил с ним на эту тему. Туберский был убежден, что в жизни было что-то фундаментально неправильное, это по-разному отражалось на каждом отдельном человеке и приносило несчастье. Этому нельзя дать точное определение, и если это когда- нибудь будет открыто…