Читать «Фея с золотыми зубами» онлайн - страница 142

– Антонина цветов не посылала. Она призналась, что закрутилась и забыла про день ангела отца. Странно!

Я вопрошающе взглянула на Марину Степановну, та залепетала:

– У меня аллергия, дочь об этом знает и никогда не дарит цветы. Я плохо реагирую на лилии и розы, но Тонечка на всякий случай не приносит в дом ни астры, ни фиалки, ни герберы, ничего!

– Странно, что Игнат Игнатович не вынес горшок на помойку, – удивилась я.

Марина Степановна вскинула брови.

– Он же считал его подарком дочери! Посмотрите на эти полки. Видите фигурки из пластилина, оригами, модели парусников? Это поделки сына и дочери, они в детстве преподносили отцу собственные изделия. Игнат их хранил. Он был очень деликатен, никогда не говорил, что сувениры ему не по вкусу. Уже в зрелые годы сын преподнес отцу одеколон. Между нами говоря, отвратительный, удушливый парфюм, а муж любил духи с ненавязчивым цитрусовым запахом. И что бы вы думали? Игнат пользовался одеколоном до последней капли, не хотел расстраивать мальчика! Я уж Андрюше потом потихонечку шепнула: не покупай больше такую гадость. Тоня преподнесла папе серебряный подстаканник, и с той поры Игнат пользовался только им.

– Но с горшком случился конфликт интересов. Его подарила дочь, а у вас аллергия, – перебила я Марину Степановну.

Вдова печально улыбнулась.

– Муж находил выход из любого положения. Он отнес растение в крохотную спаленку. Я туда не входила, следовательно, не могла заболеть.

– А что случилось с цветком потом? – не успокаивалась я. – От него остался лишь красный след на подоконнике.

Марина Степановна заметно растерялась.

– Не знаю. Римма!

Медсестра вошла в комнату.

– Все в порядке?

– Ты не видела в маленькой спальне горшок с цветком? – спросила вдова.

– Нет, – удивилась медсестра, – да я туда и не захожу. Спросите у Ляли.

– Верно! – спохватилась Марина Степановна и взялась за телефон.

– Кто это такая? – шепотом спросила я у Риммы.

– Домработница, – так же тихо пояснила сиделка, – приходит два раза в неделю, убирает, стирает.

– Ага, ага, ага, – кивала головой вдова.

Я ощутила азарт и, наплевав на хорошие манеры, выхватила у Марины Степановны трубку.

– Ляля, вы убирали цветок?

– Так он засох, – затарахтел бойкий голосок, – скуксился, листочки завяли, от цветка остались лишь темно-синие ошметки, вроде помятой тряпки. Я вынесла горшок в мусор.

– Выбросили вместе с кашпо? – не успокаивалась я.

Ляля испугалась.

– Оно было простое, темно-красное, совсем недорогое. Понимаете, я его дернула с подоконника по дури и снизу ободрала. Уж извините, вычтите за ущерб из моей зарплаты. Никогда чужого не возьму, но цветок завял, а такое растение в доме держать очень плохая примета, о ней все знают, подоконник я скрести побоялась, еще хуже сделала бы. Простите меня. Марине Степановне плохо было, ну не лезть же к ней после смерти мужа с вопросом про горшок! Она так Игната Игнатовича любила! Он святой человек! Ну почему Господь таких ангелов первыми забирает?

Я сунула трубку вдове и повернулась к Римме.