Читать «Коварство без любви» онлайн - страница 124

– Потому что Подсолнух ее видел. Видел и Швец. Нетрудно просчитать, что все равно они доложат нам, что Швец и сделал.

– Убедительно. Но мотив у Анны был по отношению к Ушаковым. А члены художественного совета? Где мотивы, чтоб убить и их?

– Надо искать. Мы занимаемся делом всего ничего, а хотим результата.

– Результата хочет начальство, – поправил ее Степа. – Вот еще что. Мне кажется, отравитель работает не один. Одному человеку не осилить такое количество убийств.

– Почему? – не согласилась Оксана. – Извести ядом врагов очень удобно и одному человеку. Ему надо всего лишь отправить жертве по почте подарок. Правда, опять логика хромает. Почему тогда отравитель не просчитал, что, получив его подарок, парочка артистов отправится на тот свет, а остальные, узнав об этом, употреблять дары не станут?

– Но ты не знаешь, что в остальных бандеролях. Может, там бомбы? Открыл бандероль и – бах! Взлетел, – предположил Степа.

– Все, – взвыла Оксана, – у меня сегодня сил больше нет.

– Ой, я весь торт съел... – удивленно проронил Степа, уставясь на блюдо.

– Ну и спасибо, избавил меня от лишних калорий.

– Итак, завтра мы встречаемся у Петровича, а после едем в театр? – уточнил он, вставая из-за стола. – Можно взять пару бутербродов для Толика?

– Конечно, – поднялась и Оксана. Проводив его до двери, вздохнула: – Не справимся одни. Завтра потребую в помощь пару оперативников, думаю, черной работы хватит и на них.

Степа вынужден был согласиться, так как сам запутался. Приехав домой, зашел к Косте Луценко, но того не было. Степа уже начал волноваться, куда делся парень и почему от него нет вестей. Янка спала. Когда он улегся, она обняла его и спросила:

– Который час?

– Не знаю.

– Но еще не утро?

– Нет. Ночь.

– Как хорошо, можно поспать.

Не можно, а нужно поспать. Уснул Степа мгновенно.

7

Наступил вторник. Последний день октября порадовал мягкой погодой. Солнце по-весеннему слепило глаза, ни ветерка, правда, выше десяти не поднималась отметка на градуснике.

Клава села на скамью во дворе театра, закурила сигарету без фильтра, сплевывая крупицы табака. Волновалась, от волнения дрожали руки. Хотя вчера напиталась пол-литрой, может, руки по этой причине трясутся. Директриса еще не пришла, да и рано, десять утра. Клава явилась в театр раньше всех, чтобы директрисе бросить гневное слово. Вчера весь вечер репетировала, говорила воображаемой Эре Лукьяновне:

– Вы ничего в театре не смыслите, залезли в кресло и наслаждаетесь властью. С вами у нас нет будущего. Не умеете руководить, отдайте кресло тому, кто справится с этой задачей. Во главе театра должен стоять человек умный, порядочный, любящий искусство. А вы никого не любите, кроме себя. Вам уже много лет, займитесь здоровьем, внуками, телевизор смотрите, как все в вашем возрасте, а нам отдайте театр. Мы из-за вас стали посмешищем всего города! Это неслыханно – в театре, где должны сеять доброе и вечное, убивают. Мы попадем в книгу рекордов Гиннесса... посмертно. Будь я на месте убийцы, я б сначала вас... а он почему-то нас! Мы из страха перед вами допустили хаос. Хаос и родил убийцу!