Читать «Мука разбитого сердца» онлайн - страница 18
Борис Акунин
Со стороны озера ее надежно прикрывал обрыв. С суши вилла была окружена двухсаженной стеной. В саду постоянно дежурили двое часовых – очень бдительных. Еще четверо охранников в самом доме. И это не считая шестерки телохранителей, повсюду сопровождавших президента «Шпионской биржи».
– «Ты правишь в открытое море, где с бурей не справиться нам! В такую лихую погоду нельзя доверяться волнам!» – развивал водную тематику Булошников следующей песней.
– Побереги голос, дура! Вечером выступление, – раздраженно прикрикнул на сотрудника князь.
Лодка сбавила ход под самой кручей. Алеша задрал голову, присвистнул. Эркер виллы торчал высоко вверху, похожий на бастион неприступной крепости.
– Да, с воды не подступишься. Что будем делать, Лавр Константинович?
– Искать решение. Это уж моя забота. – Штабс-ротмистр нервно дернул усом. – Ваше дело, Романов, обеспечивать качественное прикрытие. Чтоб на концерте овации были, ясно?
И овации были!
После первого выступления (на языке артистов –
Конферансье синьор Лоди провозгласил:
– Первое выступление наших гостей из снежной России! Синьор Романофф, из настоящих петербургских казаков. Попросим!
Пока еще немногочисленная публика (время было раннее) жиденько поаплодировала. К роялю сел принаряженный Козловский. Вышел Алеша в папахе и белой черкеске с серебряными газырями. Спел для разогрева «Ночь тиха, под луной тихо плещет волна» – и сразу, без перерыва, выдал «Una furtiva lacrima» Доницетти, свою коронную арию.
Тут-то слушатели и взорвались криками «браво!» «анкора!», аплодисментами. На этот аппетитный шум в ресторан потянулись новые клиенты, но солист с поклоном удалился, а конферансье объявил, что выступление русских артистов начнется через час, когда почтеннейшая публика закончит трапезу и перейдет к напиткам.
Сойдя со сцены, штабс-ротмистр обнял и расцеловал певца, что было, конечно, лестно, но физически не очень приятно, ибо князь от волнения сильно вспотел.
– Вы бы, Лавр Константинович, лучше за нотами повнимательней следили. Привираете.
– Ерунда! Буду играть потише, а вы громче пойте.
В первый вечер отдуваться за всю труппу предстояло лишь певцам. У Лютикова и Никашидзе было особое задание.
Баритон и аккомпаниатор остались за кулисами, наблюдая через щель в занавесе, как наполняется зал. К восьми часам не осталось почти ни одного пустого столика, а те, куда никто не сел, были зарезервированы.
– Наши друзья-австрияки пожаловали, – хищно прошептал Козловский, показывая на двух мужчин с военной выправкой. Они сели к одному из заказанных столов и одинаковым, заученным движением обвели глазами зал. – Усатый – майор Фекеш. Рыжий – его помощник, обер-лейтенант Воячек.
Два столика по соседству оставались незанятыми.
Конферансье сладчайшим голосом продекламировал:
– На сцене несравненная Клара Нинетти! Ученица великой Айседоры!
