Читать «Искатель. 1964. Выпуск №5» онлайн - страница 37

Но линия упорно не желала уходить за экран, и в этом было самое удивительное. Самолет не желал терять устойчивость даже тогда, когда ветер был предельным, а пилот «спал» — включался в работу с громадным опозданием. Конечно, сначала машина реагировала на порыв — линия взлетала вверх, но потом неизменно возвращалась обратно. В чем дело? Ведь самолет, судя по всему, потерял устойчивость именно при попадании в болтанку! Почему ж он этого не делает сейчас? Ошибка в моделировании?..

Ошибку искали долго и упорно: меняли схему модели, десятки раз проверяли надежность работы самой электронной машины, учитывали уже такие нюансы полета, которые даже при более строгих экспериментах не берутся в расчет. И после каждого очередного усовершенствования неизменно повторялся диалог:

— Стоит?..

— Держится!..

Наконец, кто-то из молодых сотрудников не выдержал:

— А что, если ветер?.. — произнес он с таким видом, словно, отрешившись от всего земного, кинулся в пропасть.

На него зашикали:

— Ты что, смеешься? Мы и так взяли ветер «с запасом»!. Но криминальный вопрос давно мучил не только новичка — «корифеи» сами уже начали подозревать, что все дело в величине порыва. И так как иного выхода не было, решено было плюнуть на норму и взять ветер побольше.

И тут все пошло по-другому. Самолет начал «взбрыкивать» так, что «летчик» едва успевал парировать его «курбеты». А стоило ему промедлить, как зеленая молния стремительно вылетала за обрез экрана — машина теряла устойчивость и управляемость. Все получалось как будто бы так, как и следовало ожидать, если бы не порыв — он-то был больше нормированного, того, который согласно статистике можно было ожидать на больших высотах. Впрочем, что касается статистики, то говорят, что ложь бывает трех видов: просто ложь, ложь злостная и… статистика. Далеко не всегда последняя утверждает незыблемые истины…

Этот эпизод рассказан не случайно — путь авиационной науки и тех, кто движет ее, не так прост, как может показателя на первый взгляд. Часто чрезвычайно трудно отказаться от того, что мы называем установившимися понятиями и представлениями. Величие Н. Е. Жуковского состояло не только в том, что его могучее дарование объединило в себе логику математика, трезвый подход инженера, наблюдательность экспериментатора и талант педагога, — он сумел подняться над царившей в умах теорией Ньютона.

Отказ от господствующих представлений и сегодня доступен не каждому. А тем более он был труден тогда, когда речь шла о таком серьезном препятствии, как «звуковой барьер».

ОТ ЗВУКОВОГО К ТЕПЛОВОМУ

Появились реактивный двигатель и реактивные самолеты. Почти десять лет прошло с того дня, как летчик-испытатель Григорий Бахчиванджи поднял в небо первый ракетный самолет «БИ», созданный под руководством известного советского ученого и конструктора Виктора Федоровича Болховитинова. А в кругах авиационных специалистов разных стран все чаще поговаривали о новом скоростном кризисе. И действительность, казалось, и впрямь решила подтвердить эти прогнозы: все попытки достичь скорости звука оканчивались неудачей. Природа словно отгородила неприступной стеной область сверхзвуковых скоростей. И эта стена многим казалась непреодолимой — «звуковой барьер».