Читать «Дежурные сутки» онлайн - страница 3

Кравцов зашел в кабинет, достал шестнадцать листов формата А4 и положил их перед Лоскутовым-младшим.

— Вадик, у нас нет в кабинете карты обслуживаемой территории. Берешь листы, склеиваешь и в масштабе один к тысяче вычерчиваешь план местности. Каждый дом, каждый куст, каждая урна должны быть отражены! Я понимаю, что задание ответственное, но не все же тебе пустяками заниматься…

На это ушла неделя. Еще день Кравцов выиграл, когда Лоскутов выполнял задание по вычерчиванию на своем детище «маршрута наиболее удачливого движения сотрудника уголовного розыска по обслуживаемой им территории». Автором задания был, разумеется, Марк.

Наконец старший опер дождался того момента, когда Лоскутов «вышел на самостоятельную работу». Поскольку Вадик так и остался в кабинете Кравцова, то последний понял, что его положение только усугубилось. Новоиспеченный оперативник сразу принял новую должность и при этом даже как-то «распушился». Он стал давать Кравцову советы, делать замечания по поводу курения в кабинете и беспорядка на столе старшего опера. Сам же в течение пяти дней каждое утро выдергивал из адреса какого-то деда и «колол» его на предмет кражи кольца с сапфиром у жены. Бабуля заявила кражу, не подозревая, чем это закончится. Даже когда она стала на третий день приходить к Лоскутову и убеждать того в том, что ее дед здесь ни при чем, тот оставался непоколебим и продолжал парить старого в камере. На пятый день, чувствуя, что у него разламывается голова от бреда, который нес Лоскутов, Кравцов сам пошел по тому адресу. Выяснив, что кражу совершила молодая соседка, приходившая к «дедам» позвонить маме в Саратов, Марк привел саратовскую молодуху к Лоскутову и вместе с кольцом сдал ее начинающему оперативнику. Раскрытие он подарил Вадику, и это было первое и последнее преступление, зарегистрированное на имя Лоскутова в должности оперуполномоченного уголовного розыска.

Потом Марк пошел к Емельянову и попросил пересадить соседа в другой кабинет. Тот не пересадил. Но через три месяца все произошло само собой. Перспективного сына начальника областного ГУВД поместили в кресло заместителя начальника уголовного розыска. Ума и опыта от этих манипуляций Лоскутов не приобрел, зато уверился в правоте каждого своего действия и выработал в себе, как он называл это, «организаторские способности и принципиальность». Коллеги по работе это же самое именовали «мудачеством». Лоскутов Вадим стал, пользуясь своей феноменальной памятью, припоминать Кравцову и оперативно-поисковые дела, и «наиболее удачливые маршруты» на карте, да и саму карту. Ситуация еще больше стала напоминать откровенную месть, когда молодой зам, пользуясь благодушием нового начальника отдела, пересел в отдельный кабинет начальника УР. Дело было в том, что отношение к Лоскутову было одинаково хорошим что у старого начальника, что у нового, только по разным причинам. Если первому пора было мягко уйти на пенсию, то второму до пенсии было очень далеко.

Отныне все «дыры» в суточных дежурствах «затыкались» старшим опером Кравцовым. Если кого и хвалили на совещаниях, то только не его, хотя треть всех раскрытий в отдел приносил именно он. Если кому-то выписывалась под праздник премия, то, соответственно, не ему. Сам же Лоскутов за хорошую работу был премирован поездкой в Анталию и ничуть от этого не переживал. Привычка приписывать чужие раскрытия своей известной во всей области фамилии приняла состояние константы.