Читать «Письма Амины» онлайн - страница 81
Юнас Бенгтсон
В ванной, на крючке с табличкой «гости», висит зеленое полотенце. Я кладу его в раковину и пускаю воду, затем выкручиваю и наматываю на правую руку. Просматриваю коллекцию CD, трудно найти подходящую музыку. В основном попса, ар-эн-би, под такое хорошо девчонок клеить. Нахожу диск
Сначала я бью его в бок, как следует, вкладывая в удар весь свой вес. Он сгибается пополам, я даю ему время вдохнуть и выпрямиться. Затем начинаю прорабатывать торс. Держу его, пока бью в живот, когда он сгибается, бью в бок; работаю глубоко, как боксер. Когда работаешь по телу, голова наклоняется вниз. После хорошего тяжелого удара, от которого у него из носа летят сопли, я снимаю изоленту со рта.
— Где живет Эркан? Дай мне его адрес, и я уйду.
— Пошел на хер.
Я приклеиваю изоленту и расстегиваю рубашку, чтобы видеть, что делаю. На его теле красные пятна и кровоподтеки. Несмотря на полотенце, я начинаю чувствовать руку. Продолжаю бить, наношу удары повсюду: в бок, в живот, в грудь. Работаю с оттягом, глубоко, потею, дышу тяжело. Выкуриваю сигарету, снимаю футболку, она вся мокрая от пота. Он что-то мычит.
Сдираю изоленту со рта.
— Это тебе что, сауна, пидор вонючий?
Изоленту на место — и за работу.
На улице стемнело. Рука гудит, все тело разбито, но наверняка не так, как у Махмуда. Я придерживаю его за плечо и погружаю руку в живот, изо всех сил, вкладываю в удар весь свой вес. Сначала тело его складывается пополам. Затем он два раза отрывисто кашляет и издает глубокий горловой звук.
Я срываю у него со рта изоленту, толстая струя рвоты выплескивается на пол и на него самого. Я не успеваю отодвинуться, мне попадает на ноги. Он стонет, и его снова рвет.
Он сидит, склонившись вперед, и тяжело дышит. Я ищу тряпку. В ванной больше нет полотенец, и я беру с дивана старую футболку и, как могу, вытираю блевоту. Затем снова наклеиваю изоленту и принимаюсь бить его телефонным справочником, время от времени снимая изоленту.
— Дашь мне адрес?
— Нет.
И мы продолжаем. Я рассек ему бровь, по шее бежит кровь. Наступила ночь.
— Ну что, как насчет чизбургера?
Он кивает. Я держу чизбургер, а он ест. Коктейль давно растаял, но он не жалуется. Я в некотором роде им восхищаюсь. Может, Эркан и полное говно, а может, он нормальный мужик, но я знаю, что никто бы не стал терпеть столько побоев ради меня.
Я больше не могу. Наклеиваю новую изоленту, выключаю свет и ложусь на диван. Спиной чувствую его взгляд, он сидит в темноте и смотрит на меня. Мне на живот прыгает котенок, я глажу его и аккуратно ставлю на пол.
Ночью я просыпаюсь в уверенности, что он умер, задохнулся в собственной рвоте. Встаю, подхожу к нему. Он сидит на стуле, голова свисает на грудь. Я щупаю пульс у него на шее. Он поворачивает голову и что-то бормочет во сне. Я снова ложусь на диван.