Читать «Первый меч Бургундии» онлайн - страница 162

Моя мать и Виктор, не сговариваясь, упали на колени и молили его о прощении. Разумеется, Жануарий не отказал им в своей снисходительности, ведь всё теперь осталось в прошлом, а приют святой Бригитты был обречен не только малефициями Фатара, но и черной неблагодарностью Абенсеррахов, которые могли вернуться в любое мгновение.

Это они узнали чуть позже, когда сидели в патио и допивали бурдюк кислого молока, оставленный свитой Королевы перед отъездом. Да-да, Жануарий сказал им, что ещё вчера здесь была Королева, которая заезжала в гости по старой памяти. "Ну и как поживает её сын?" - спросила моя мать. "Лучше всех, - улыбнулся Жануарий. - Творит птиц, ссорится со шмелями, дружит с волшебным псом."

А потом Жануарий раздробил невидимую цепь, которой моя мать была скована с танцовщицей из слоновой кости. И, раздробив, сказал: "Ну вот, последнее стоящее исцеление. Теперь гожусь только на то, чтобы глотать шпаги по балаганам, да бааловых мух разгонять." Шкатулку он оставил моей матери на память, и они расстались навсегда."

ГЛАВА 12 5 ЯНВАРЯ, ВОСКРЕСЕНЬЕ

"Держу пари, что я ещё не умер"

О.Мандельштам

1

Когда фамильное серебро чернеет - позади некий исторический период, который был забит делами настолько, что ты даже не замечал, как оно чернело.

Снег почернел за одну ночь, будто дело было не в январе, а в марте. Вдруг (ох уж это "вдруг", в котором все катастрофы и все стоящие изобретения) вдруг стало так тепло, что Карла всё утро подмывало распустить войско.

Мнилось, что это не оттепель, а весна. Пехоте, похоже, пора возвращаться в свои деревни и приуготовлять там посевную и обрезку садов. Рыцари, наверное, рвутся в свои замки, потому что в их окрестностях скоро станет так живописно от первоцветов и клейкого зеленого газа на ветвях, что трудно будет простить себе и объяснить, почему ты не пришел посмотреть, как в твоём лене наступала весна. И даже меркантильный, зимний д'Эмбекур не смог полностью искоренить герцогский пацифизм, вслух зачитывая свои военные записки о том, как именно они проиграли вчера и как именно победят сегодня.

- Иначе и быть не может. Сегодня все козыри у нас. Англичане морозостойки, как пингвины. У них за ночь ни одного отмороженного, а вот у французов - третья часть кавалерии без пальцев на ногах, без ушей и без носов. Далее так. Тевтоны чуток отожрались и готовы продолжать. Их, понимаете ли, гибель гроссмейстера "сплотила общим горем". Дословно. Кстати, ими теперь командует герр Иоганн.

- Руденмейер?

Д'Эмбекур нырнул в свои записи и вскорости вынырнул впечатленным.

- Да, Руденмейер. Вижу, в том, что касается Ордена, я от Вас безнадежно отстаю.

"А в остальном, значит, опережаешь", - можно было бы подковырнуть его, но Карл эту возможность не востребовал. Его кисть размазала в воздухе знак бесконечности, что, верно, должно было означать "Не очень-то безнадежно!", и д'Эмбекур продолжал:

- Кондотьеры, как уже говорилось, дезертировали. Хоть их и оставалось всего-то около восьми сотен, но меня это обнадёживает. Честно говоря, от одного вида Пиччинино у меня внутри начинают падать пизанские башни.