Читать «КОШМАР : МОМЕНТАЛЬНЫЕ СНИМКИ» онлайн - страница 72

Они бегали вдоль колонны, их голоса раздавались здесь и там, – проверяли, все ли держат шаг в тридцать дюймов.

– ПОДБЕРИ НОГУ, ЗАСРАНЕЦ. УСТАЛ, ЧТО ЛИ?

Ступни горели, икры болели, жара высасывала силы. Я понял, что армия полна сержантами-садистами, которым доставляет удовольствие причинять боль и злоупотреблять служебным положением. Я устал быть солдатом. Хотелось сложить чемодан и отправиться домой.

Каждый час устраивался перекур. Можно было глотнуть из фляги, сделать пару затяжек, отлить и, если ещё оставалось время, кинуть усталые кости на землю.

Но звучала команда : 'ПОДЪЁМ! ПОДНИМАЙТЕ ЗАДНИЦЫ. ПОШЛИ, РЕБЯТА, ЦЕЛЫЙ ДЕНЬ ЕЩЁ ВПЕРЕДИ. ШЕВЕЛИСЬ, ШЕВЕЛИСЬ!'

Неделю за неделей мы овладевали своей жестокой профессией, каждый день делая очередной шаг на пути превращения в высококлассных убийц, выносливых, дисциплинированных и умеющих выживать в джунглях.

Но перевоплощение из простых американских мальчиков в хладнокровных убийц не будет полным, если мы не закалимся, не докажем свою смелость перед лицом врага на поле брани, ибо есть уроки войны, которые не может преподать никакая подготовка, как бы реалистична и напряжённа она ни была.

В Тайгерлэнде армия, насколько могла, осуществляла такое превращение за девять недель без какого-либо настоящего опыта сражений.

Ландшафт стал 'местностью', и нас учили оценивать её тактические качества, включая выбор лучших путей подхода, местоположения укрытий и способов обеспечения скрытности, секторов обстрела и наиболее вероятных мест, в которых вьетконговцы могли устроить засаду, чтобы укокошить нас.

Мы взращивали в себе особые качества, без которых не может выжить воюющий в джунглях солдат : хитрость, агрессивность и беспощадность.

Мы пытались сделать свои нервы стальными, как у киллеров мафии, и научиться хитрости, как у международных аферистов-похитителей драгоценностей.

День за днём мы практиковались в устройстве засад. Часами шлёпали по гнусным южным болотам : инструктора толковали о полезности такой тренировки, потому как в джунглях нам предстояло жить по уши в чавкающей грязи.

Мы учились методично. Послаблений не было. Нам требовалась мотивация, и армия такую мотивацию обеспечивала.

Когда мы стонали, задыхались и пыхтели, бегая по холмам с винтовками наперевес, сержанты сравнивали эти хрипы со звуками боли – 'будто папашка загнал мамашке дурака под кожу'.

Они обещали, что если мы не сломаемся до отправки, то следующая наша попка будет молоденькой и жёлтой; что по приезде во Вьетнам у нас будет возможность оттрахать всех потаскушек, каких только можно себе представить.

Мы шагаем. Ползаем на брюхе. Передвигаемся на корточках. Проводим массу времени, отжимаясь в положении 'упор лёжа'. Сотни и тысячи раз прыгаем, приседаем, делаем выпады, потому что это хорошая тренировка. А нам нужна хорошая тренировка.

Мы жаждем бoльших физических нагрузок. Наши сердца крепнут вместе с нашими телами. Мы постигаем своё ремесло. Учимся обуздывать свой инстинкт убивать, ибо это поможет нам выжить.

Мы супер-жеребцы. Каждый лишил невинности тысячи тёлок, а если кто сомневается, мы ему отрежем яйца кухонным ножом и сожрём сырыми на завтрак. Мы становимся воинами и молим только о том, чтобы влиться в армию, так горячо любимую сержантами-инструкторами.