Читать «Бремя Юртов» онлайн - страница 2

Они были способны, если хотели, поставить барьер между собой и своими товарищами, закрывая мысленную речь. И они становились серьезнее, озабоченнее, как если бы часть Знания, а может быть, и все целиком, давила на них тяжелым грузом. Но они были юртами, а значит, должны были вернуться в колыбель клана, принять Знание, каким бы горьким и тревожащим оно ни было.

Именно Знание и вело их к цели. Они должны были держать свое сознание открытым, пока в нем не появится путеводная мысль. Мысль эта была командой, и ей следовало повиноваться. Элосса шла уже четыре дня, и в ней все время работало странное принуждение, указывающее ей кратчайшую дорогу через равнины к горам, к стране, которую теперь посещали только по Зову.

Она и ее сверстники часто размышляли о том, что там находится. Двое из их компании уже уходили и вернулись, однако спросить их, что они там видели, запрещалось обычаями. В них уже стоял барьер. Тайна так и оставалась тайной до тех пор, пока каждый сам не уходил открывать истину.

Элосса не понимала, за что раски так ненавидели их. Может быть, из-за высшего сознания? У равнинных жителей его не было. Но тут было что-то еще. Элосса отличалась от хузов, кенпов и прочих живых существ, которых юрты уважали и которым помогали: на ее стройном теле, сейчас сероватом от дорожной пыли, не было ни шерсти, ни чешуи, однако в сознании этих существ не было ненависти к ней. Настороженность — да, если животное только что появилось в местах обитания клана, но это было естественно. Но почему же те, кто имел такое же тело, как у нее, глядели на нее с черной ненавистью в мыслях, когда она сегодня утром проходила мимо?

Юрты не хотели командовать никем, даже существами со слабым низшим мозгом. У всех живых существ свои ограничения, даже у юртов. Некоторые из ее рода были энергичнее, быстрее других, крепче в мысленной речи, у них были новые, необычные мысли, так что можно было подумать, что они мнят о себе очень много. Но юрты не управляли никем, и ими никто не управлял. Были обычаи, как, например, Паломничество, и все ему следовали, когда наступало время. Но им никто не приказывал поступать так. Это повиновение обычаю рождалось изнутри, и все, что нужно, делалось без вопросов.

Еще до ее рождения, в давние годы по счету клана, верховный правитель раски дважды посылал войска, чтобы уничтожить юртов. Те, кто дошел до гор, попали в сеть иллюзий, которую умели плести Старейшие. Люди отбивались от своих, потерянно бродили до тех пор, пока неизвестно как не возвращались к своему следу. В мозг самого верховного правителя раски было послано предупреждение. Так что, когда его храбрые солдаты стали по одному возвращаться, измученные и усталые, он вернулся в свой укрепленный город, и третьей экспедиции не было. После этого юртов и их горную страну оставили в покое.

Но среди раски были правящие и подчиненные, и поэтому, как сказала бы Элосса, они были достойны сожаления. Некоторые мужчины и женщины всю жизнь трудились для того, чтобы другие могли жить беззаботно, не утруждая рук, и, по всей видимости, трудящиеся слегка им завидовали. Но ненавидели ли они своих господ так, как ненавидели юртов? Может быть, ненависть к юртам коренилась в еще более горькой зависти к свободе и братству кланов? Но вряд ли раски могли что-нибудь знать о жизни кланов. Ведь у них не было мысленной речи, и они не могли выходить из своих тел, чтобы увидеть на расстоянии.