Читать «И возвращу тебя...» онлайн - страница 26

— Теперь будешь за каждый день пальцами платить, пока денег не принесешь. А через десять дней, когда пальцы на руках кончатся, за ноги возьмемся. И так до тех пор, пока от тебя один дрын не останется — Варьке на память.

В тот же вечер выбил Рашид деньги с цеховика. Потому что долги прощать нельзя. Вот и Катькин должок не прощается. Катьку Рашид выкупил два года назад из беер-шевского массажного кабинета за пять тысяч долларов. Выкупил по старой памяти, хотя с сутенерством к тому времени уже завязал. Жалко стало хорошего мяса. С такими данными, как у нее, вполне можно было работать по вызову в Тель-Авиве, а не долбиться с бедуинами в занюханном южном борделе. Теперь Катька брала двести долларов в час и давно уже могла бы отдать долг деньгами, но Рашид предпочитал брать натурой, причем по старым, бордельным расценкам. А в борделе Катьке платили по десять шекелей за клиента. Вот и получалось, что должна Катька Рашиду ни много, ни мало…

Рашид напрягся, пытаясь разделить тогдашние пять тысяч долларов на нынешние десять шекелей. Это ж сколько перепихонов получается?

— Что ты кряхтишь, бижу? — сказал уже знакомый ему голос. — Жизнь прекрасна. Открой глазки, сам увидишь.

На сей раз он подкрепил свое предложение несильной, но чувствительной пощечиной. Рашид застонал и открыл глаза. Прямо перед ним на стуле сидел здоровенный детина с квадратным подбородком и удивительно ласковым взглядом.

— Ты… кто?.. — выдавил из себя Рашид.

— Я — твой маленький друг! — сердечно сообщил ласковый и честно-пречестно моргнул. — Расскажи мне сказку.

— Какую сказку… какой друг?.. — пробормотал Рашид и вдруг вспомнил все, одним разом, как будто ничем не примечательное слово «друг» было вовсе не словом, а камнем, застрявшим в зубчатом колесе и доселе мешавшим движению всего механизма, и вот теперь, когда это слово, наконец, выпало, застоявшийся маховик памяти дернулся, сошел с места и заработал на всю катушку, словно сдохший водяной насос, выплескивающий перед изумленным рашидовым взором лужицы лиц и ручейки событий. — Друг!.. ну конечно же… друг!

Проснулся-то он у Жанны-сисястой, это так, но Жанна тут абсолютно ни при чем. У Жанны-то все обстояло тип-топ, как всегда, по обычному, годами заведенному распорядку. Они встали поздно, часа в два и сразу зашарились, благо порошка еще было навалом. Потом приплелся из школы ублюдок, пожрал — уж что-что, а пожрать ублюдок умеет — и умотал на улицу, к своим подонкам-приятелям. Потом Жанна стала собачиться, по двум причинам. Во-первых, потому что сучка, а сучке положено собачиться по штату. А во-вторых, потому что собачиться она принималась всякий раз, стоило ей увидеть Рашида рядом с ублюдком. Дальше начался их обычный спор на обычную тему. Дура сказала, что есть люди, которые живут, как люди, и почему бы Рашиду не относиться к своему собственному ребенку по-человечески. А Рашид на это сказал, что она может взять своего собственного ублюдка под мышку и убираться с ним вместе в свой же собственный рабочий орган, а по дороге пусть лучше заткнется, потому что иначе он, Рашид, вломит ей, причем по-настоящему, не по-детски.