Читать «Революционное богатство» онлайн - страница 254

Народный протест может начинаться с малого, но история учит нас, насколько опасной может быть эскалация волновых конфликтов. Так, в 1861–1865 годах столкновение между промышленно развивающимся Севером и рабовладельческим аграрным Югом привело к Гражданской войне в США. Несколькими годами позже волновой конфликт спровоцировал в Японии революцию Мейдзи. Нашел он свое отражение и в Октябрьской революции 1917 года в России. Сегодня насилие в Индии, Таиланде и других близлежащих странах, обычно выступающее под маской этнических, религиозных противоречий или противоречий между городом и деревней, тоже в действительности является конфликтом волновых интересов.

Противоборствующие стороны представляют интересы двух систем богатства. В современном Китае наличествуют все три волны, каждая из которых отражает радикально отличные от других потребности и интересы, — и все они противостоят правительству с беспрецедентным напором.

Экономическое продвижение Китая не будет проходить по прямой, без конфликтов и столкновений. Ему не избежать борьбы волн. Несомненно, что в будущем произойдут взлеты и падения, сопровождаемые потрясениями для мировой экономики.

Нельзя сказать, что Китай стоит на грани катастрофы, но, по мнению многих экспертов, Пекин все в большей степени утрачивает контроль над целыми регионами. Как прогнозирует официальный правительственный орган газета «Синьхуа», Китай ожидает либо «золотой век развития», либо «отмеченный чередой противостояний» век хаоса.

Это не означает провала рассчитанной на длительный период «двухколейной» стратегии, но перемены в технологии и экономике — не самая страшная составляющая революции.

Кровавый след

Пекин умеет справляться с бунтующими крестьянами, борется с коррупцией в среде местного чиновничества, усмиряет промышленных рабочих, требующих рабочих мест, но испытывает большее беспокойство из-за эскалации всех этих явлений, чем признается.

Это объясняет, почему, например, правительство приняло такие кажущиеся несоразмерно жесткими меры против квазирелигиозного движения Фалун Гон. Члены этой секты были арестованы, по некоторым сведениям, подвергались пыткам и, возможно, были уничтожены.

Фалун Гон настаивает на том, что не имеет никакой политической окраски, но когда 30000 его последователей явились под самые стены правительственной резиденции Чжуннаньхай, чтобы выразить свой протест против репрессий, это напомнило еще живые в памяти события июня 1989 года на площади Тяньаньмынь.

Более всего китайских лидеров встревожила и насторожила не религиозно-мистическая идеология, полная демонов и инопланетян, а тот факт, что это движение не было привязано к определенному отдельному району или провинции. Это огромная организация, носящая всенародный характер. Кроме того, особую тревогу вызывало то, что многие приверженцы культа состояли на службе в полиции и армии.

История свидетельствует о том, как Пекин пытается подавить деятельность любых крупномасштабных организаций, кроме коммунистической партии. Однако эта способность быстро уменьшается по мере все более широкого распространения сотовых телефонов, Интернета и других технологий, которые помогают протестующим организовываться.